Журнал «Филоlogos»
Аннотации статей.
Бурцев В.А.. СТИЛИСТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ АНТРОПОНИМОВ В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ПРОЗЕ И.А. БУНИНА
В статье описываются текстовые функции и значения антропонимов в художественных произведениях И.А. Бунина. Описание ведется в основном на материале рассказа «Руся». Рассматриваются различные подходы к определению функций и значений антропонимов в художественном тексте. Показано, что исследование антропонимов как фактов художественного языка представляет проблему для любого описания, в котором языково-стилистические элементы непосредственно проецируются в контекст речи художественного произведения. В данной статье стилистический анализ антропонимов проводится в свете учения В.В. Виноградова о языковой композиции текста. Функции и значения антропонимов трактуются как результат трансформации их языковых функций и значений в структуре художественного произведения, понимаемого как особого рода целостная структура. Делается анализ всех элементов, составляющих языковую композицию: словесных рядов, динамики их развертывания и нарративных факторов, которые влияют на динамку развертывания словесных рядов. Словесные ряды устанавливаются на основе описания смысловой структуры текста в виде отдельных пропозиций, выделенных из данного текста. В нескольких рассказах Бунина была обнаружена тенденция к динамическому развертыванию словесных рядов, образуемых за счет антропонимов. В качестве нарративных факторов разбираются точки зрения и повествовательные формы, характеризуемые прежде всего своим субъектом речи, образом автора. Выявлена языковая композиция рассказа «Руся», характеризуемая следующими особенностями. А) изображаются три точки зрения, которые даются последовательно в разных планах - идеологическом, психологическом и фразеологическом; б) выделяется три последовательно развивающихся словесных ряда, формируемых за счет дескриптивных определений референта антропонима и характеризующих отношение рассказчика-персонажа к референту антропонима; в) используется единственная повествовательная форма - нарратив 1-го лица в языковой форме прямой речи персонажа-рассказчика. Мы приходим к выводу, что в словесных рядах за счет своих референциальных свойств антропонимы употребляются так же, как в речевом режиме. В то же время их функции и значения в художественном произведении обогащаются за счет нарративных факторов.
The article contains descriptions of the text functions and values of anthroponyms in fiction of I.А. Bunin. The description is mainly based on the story "Rusya". Discusses various approaches to definition of functions and values of anthroponyms in fiction. It is shown that the study of anthroponyms as the facts of artistic language presents a problem for any description in which the linguistic-stylistic elements directly projected into the context of the question of the artwork. In this article stylistic analysis of anthroponyms is carried out in light of the doctrine of V.V. Vinogradov about the language composition of the text. The function and meaning of anthroponyms are interpreted as the result of the transformation of the language of functions and values in the structure of the artwork, understood as a special kind of holistic structure. The analysis of all the elements that make up the language of composition: verbal series, the dynamics of their deployment and narrative factors that affect the dynamics of the deployment of the verbal series. Verbal rows are set on the basis of the description of the semantic structure of the text in the form of separate propositions, extracted from the text. In several stories by Bunin was discovered trend to dynamic deployment of verbal rows, formed at the expense of anthroponyms. As narrative factors understand the point of view and narrative forms, characterized primarily by its subject of speech, the image of the author. Identified linguistic composition of the story "Rusya", characterized by the following features. A) are shown three views that are given sequentially in different planes - ideological, phraseological and psychological; b) there are three sequentially developing verbal series, consisting of descriptive definitions of the referent of the anthroponym and characterizes the relationship of the narrator-character to the referent of the anthroponym; c) used only in the narrative form - a narrative 1st person language in the form of direct speech of the character-narrator. We conclude that in the verbal series at the expense of its referential properties of anthroponyms used in the same way as in the speech mode. At the same time, their functions and values in the work of art is enriched by narrative factors.
Дудина Т.П.. ИСТОРИЧЕСКАЯ АНТРОПОСОФИЯ А.К. ТОЛСТОГО-ДРАМАТУРГА: РОМАНТИЧЕСКАЯ МИФОЛОГИЗАЦИЯ ИЛИ ГНОСЕОЛОГИЧЕСКАЯ МИСТИФИКАЦИЯ?
В статье предпринята попытка исследования исторической антропософии в драматургии А.К. Толстого, одной из составляющих которой была парадигма «места», «должности», «предназначения», «пути» исторической личности в историческом процессе. Показывается, что стремление «изнутри» решить многие проблемы исторической, политической и духовной жизни нации, привело в конце XIX века к формированию контрфактических моделей исторического события - альтернативных интерпретаций известного факта. Доказывается, что развивающееся под знаком эсхатологии и теургии историческое сознание А.К. Толстого, отражающее представления об историческом процессе как о чередовании потрясений и изменений, порождало потребность «досоздать» или даже «пересоздать» историю. Воплощение этой потребности влекло драматурга в область мифотворчества. Толстовская альтернативная концепция человека в мире и истории воплощается в драматической трилогии, а ее инвариант - идея «долга», «служения» в их онтологическом и метафизическом смысле рассматривается в статье на примере первой трагедии «Смерть Иоанна Грозного». Ставится вопрос: влияние романтических традиций, определивших идеалистическое понимание писателем сущности и задач искусства или осознание искусства как формы инобытия, способного стать средством метафизического познания мира, определяет особую природу мистицизма драматурга? Формулируются выводы, что мистериально-теургические задачи А.К. Толстого были чрезвычайно сложны: ему необходимо было примирить христианский историзм, эзотерический гнозис, актуальные в конце XIX века историософские и философские учения и национальные мифопоэтические архетипы и на их основе доказать жизнетворческие возможности драматического текста. Трагедия демонстрирует двуплановость действия, эмпирического и метафизического, а соответствующая ему двуплановая картина мира, материального и трансцендентного, предоставляет автору возможности, недоступные традиционной реалистической драме. «Духовный ключ» - семантический знак к пониманию истории и человека в ней, формирует знаковую иерархию, в процессе развития которой историческое явление возводится в область духовно-аллегорическую, божественную и выявляет своеобразие толстовской антропософии и историософии.
The article attempts to study historical anthroposophy in the drama of A.K. Tolstoy, one of the components of which was the paradigm of "place", "position", "destination", "path" of a historical personality in the historical process. It is shown that the desire to solve many problems of historical, political and spiritual life of the nation led in the late nineteenth century to the formation of counterfactual models of historical events - alternative interpretations of a well-known fact. It is proved that the historical consciousness of A.K. Tolstoy evolving under the sign of eschatology and theurgy, reflecting the notions of the historical process as alternating shocks and changes, generated the need to "re-create" history. The embodiment of this need attracted the playwright to the field of mythmaking. Tolstoy's alternative concept of man in the world and history is embodied in the dramatic trilogy, and its invariant - the idea of "debt", "service", "destiny" in their ontological and metaphysical sense is considered in the article on the example of the first tragedy, "The Death of Ivan the Terrible". The question is whether it is the influence of the romantic traditions that shaped the writer’s idealistic understanding of the nature and objectives of art or appreciation of art as a form of alien existence, which can become a means of metaphysical knowledge of the world that determines the specific nature of the mysticism of the playwright. The conclusions are formulated that A.K. Tolstoy’s mysterial and theurgical aims were extremely difficult: he had to reconcile Christian historicism, esoteric gnosis, historiosophic and philosophic doctrine and national mythopoetic archetypes relevant for its time and basing on them to prove the creative possibilities of dramatic text. The tragedy demonstrates the duality of the action, empirical and metaphysical, and the corresponding dual picture of the world, material and transcendental, provides the author with opportunities that are inaccessible to the traditional realistic drama. "Spiritual key" is a semantic sign to the understanding of history and man in it. It forms a symbolic hierarchy, in the process of whose development the historical phenomenon is elevated to the sphere of spiritual-allegorical, divine, and reveals the originality of Tolstoy's anthroposophy and the philosophy of history.
Жебраткина И.Я., Иванова Г.С.. ФОНЕТИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ ВСТАВКИ, ВЫПАДЕНИЯ, АФФРИКАТИЗАЦИИ И ДИССИМИЛЯЦИИ В СИСТЕМЕ КОНСОНАНТИЗМА ГЛУШКОВСКО-АЛЁКСОВСКИХ ГОВОРОВ МОКШАНСКОГО ЯЗЫКА
В статье рассматриваются такие фонетические процессы в области консонантизма глушковско-алёксовских говоров мокшанского языка, как вставка, выпадение, аффрикатизация и диссимиляция. Исследование показывает, что данные фонетические явления в области консонантизма глушковско-алёксовских говоров отличают их от других говоров мокшанского языка и позволяют выделить их в отдельную группу в системе мокшанских диалектов.
The article describes such phonetic processes in the consonant system of Glushkovsko-alyoksovsky accents of the Moksha language as setting-in, falling-out, consonants affricatization and dissimilation. The research proves these phonetic phenomena to distinguish Glushkovsko-alyoksovsky accents from other accents of the Moksha language and make it possible to refer them to a separate group in the Moksha dialects system.
Иванюк Б.П.. СТИХОТВОРЕНИЕ М. ГЕНДЕЛЕВА «ДОКТОР ЛЕТО»: ЗАМЕТКИ НА ОБОИХ ПОЛЯХ
Статья предлагает вариант прочтения одного из репрезентативных стихотворений М. Генделева «Доктор Лето». В ходе проведенного структурно-семантического анализа текста и его интерпретации выявлены различные ипостаси автора и слушателя, оригинальный характер их диалогического партнерства, их ролевые функции в осуществлении художественного целого, а также контекстуальные аллюзии, прослежена семантическая история ключевых слов и лейтмотивной антитезы «война - любовь», образующей стихотворное событие. Оно определяет содержание экзистенциального самочувствия лирического героя, балансирующего между «войной» и «миром», его смущенное жизненными обстоятельствами сознание, и потому событие подается в форме завершенного черновика, доверенного имплицитному слушателю как активному соучастнику стихотворного текста. Отдельное внимание уделяется жанровым компонентам художественного целого. В ходе композиционного развертывания содержания стихотворения актуализируется память элегии и баллады (жанровое в и дение события), плантария и бестиария (жанровые мотивы и аллюзии), идиллии, плача, валеты, мадригала и эпитафии (жанровые вставки).
The article offers the option of reading one of the representative verse by M. Gendelev "Doctor Summer". In the course of structural-semantic analysis of the text and its interpretation revealed various manifestations of the author and the listener, the original nature of their dialogue partnership, their roles in the implementation of the artistic whole, and contextual allusions, traced the semantic history of keywords and leitmotif of antithesis "war is love" creates a poetic event. It determines the content of existential well-being the lyric hero, balancing between "war" and "peace", it confused the circumstances of life is consciousness, and because the event is supplied in the form of completed draft, trusted implicitly to the listener as an active partner of the poetic text. Special attention is paid to the components of the artistic whole genre. During deployment of composite content of the verse actualize memory elegies and ballads (genre vision), planteria and bestiary (genre motifs and allusions), idyll, crying, jacks, Madrigal and the epitaph (insert genre).
Подоксенов А.М.. МОТИВЫ Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО В РОМАНЕ МИХАИЛА ПРИШВИНА «КАЩЕЕВА ЦЕПЬ»
Актуальность исследования творчества М.М. Пришвина (1873-1954) не только в том, что в его произведениях воссоздаются реалии и атмосфера тех эпохальных разломов исторического бытия России, свидетелем и участником которых ему довелось быть, но и в том, что в русской литературе трудно найти творца, чье искусство было бы в такой же степени обусловлено влиянием социокультурного контекста. Особое место в этом плане занимает Ф.М. Достоевский (1821-1881) - один из тех «вечных спутников», к творчеству которых писатель обращался всю жизнь. Несомненной фундаментальной причиной духовного тяготения к Достоевскому была мировоззренческая близость взглядов Пришвина на жизнь и признание главенствующего значения нравственных законов в устройстве человеческого бытия. Для обоих писателей характерно неприятие идей насилия над личностью, убежденность в самоценности жизни каждого «маленького» человека. Идеи и образы Достоевского выступают для Пришвина необходимым контекстом для понимания глубинных закономерностей текущего времени, философско-мировоззренческой оценки русского революционного движения, взглядов отечественных и европейских мыслителей. Произведения Достоевского и образы его героев для Пришвина всегда были не только образцом подлинного искусства, но и примером постижения смысла тех глубочайших духовных и социальных противоречий, которые несла для России наступавшая революционная эпоха. Перекличка идей и сходство сюжетов в романе «Кащеева цепь» свидетельствуют, что творческое наследие Достоевского является для писателя необходимым контекстом интерпретации современных событий. Как и Достоевский, Пришвин принципиально не приемлет историософский фанатизм русских революционеров, считающих возможным добиться социального прогресса путем насилия и подавления человеческой свободы. Научная новизна заключается в раскрытии того, еще не исследованного в пришвиноведении существенного обстоятельства, что интеллектуальный диалог с Достоевским и размышления о непреходящей значимости его идей и образов для понимания событий текущего времени - одно из магистральных направлений творчества Пришвина, нашедшее свое воплощение как в его многотомном Дневнике, так и в художественных произведениях.
Actuality of studying M.M. Prishvin's (1873 - 1954) works is explained not only by the fact that special conditions and atmosphere of important breakings in Russian history are reconstructed in his works, and he himself was a witness and a participator of them, but also by the fact that it is difficult to find another figure in Russian literature whose literary art was in the same way conditioned by the impact of sociocultural context. In this respect a specific importance is given to F.M. Dostoevskiy (1821 - 1881), one of those "eternal companions" to whose creative activity the writer had turned during all his life. The evident fundamental cause of spiritual attraction towards Dostoevskiy was world outlook proximity of Prishvin's views on life and his recognition of the main role of moral laws in the human existence structure. Non-acceptance of ideas of violence over personality, conviction of importance of any "humble" man are characteristic for both writers. Dostoevskiy's ideas and images make the necessary context for Prishvin to understand deep regularities of the present moment, philosophic and outlook estimation of the Russian revolutionary movement, of the Russian and European thinkers' views. Dostoyevskiy's works and the images of his characters were not only the model of real art for Prishvin but also an example of grasping the sense of those deep spiritual and social conflicts that the coming revolutionary epoch was bringing to Russia. The interchange of ideas and similarity of topics in the novel "Kashcheev chain" show that Dostoyevskiy's creative heritage is the necessary context of interpreting contemporary events for the writer. Like Dostoyevskiy, Prishvin does not in principle accept historiosophic fanaticism of the Russian revolutionists, who considered it possible to obtain social progress by means of violence and suppression of human freedom. Scientific novelty of the research lies in revealing the important circumstance, which has not been investigated in Prishvin studies, that intellectual dialogue with Dostoevskiy and the thoughts of eternal importance of his ideas and images for understanding current events is one of the main lines of Prishvin's creative work. It was embodied in his Diary in many volumes and in his fiction.
Сарычев В.А.. «Кощунства мои с избытком покрываются стоянием на страже» (Лирическая драма А. Блока «Балаганчик»: «страсть к разрушению» как ПУТЬ К «творческОЙ страстИ»)
В статье проанализировано содержание противоречивого процесса, определившего характер «творческого поведения» Блока 1905-1906 годов - времени его перехода от «тезы» «Стихов о Прекрасной Даме» к «антитезе» «Нечаянной радости». Соловьевская идея «Вечно-Женственного», подвергнутая в лирическом сюжете первой книги проверке на жизненную прочность, испытания не выдержала, обнаружив присущий ее природе утопический характер. Не отвергая укоренившегося в его духовном сознании убеждения о глубоко женственной сущности мира, Блок едва ли не первым из представителей нового искусства в России заговорил о необходимости разрыва символистской эстетики с романтической мифологией и неизбежности освоения ею различных форм «художественного реализма». Ощущая потребность в обосновании выдвинутого эстетического принципа, поэт пожелал опереться на незыблемый в младосимволистских кругах авторитет Вл. Соловьева. Размышляя о возможности синтеза «позитивизма» и «мистицизма» и определяя таковой формулой «мистицизма в повседневности», Блок заявил, что лишенная «оранжерейности» мистика Вл. Соловьева чудесным образом совмещала в своих глубинах «религиозное прозрение» и «здравый смысл». Пытаясь убедить как самого себя, так и своих оппонентов в правоте тезиса о том, что поэзия Вл. Соловьева чуждалась идеи аскетического «неприятия мира», а соловьевский «смех», объектом которого оказывались сокровенные для его философского мировоззрения святыни, был смехом «дарящим, а не разлагающим», Блок стремился разглядеть во вчерашнем «властителе дум» сторонника собственных «мистико-анархических» увлечений той поры, положенных в фундамент иронического пафоса «Балаганчика». Осознавая лирическую драму «Балаганчик» в качестве произведения, наиболее адекватно выражающего сущность самоопределения поэта в данный период его творческой эволюции, автор работы показывает, как романтическая ирония Блока, заостренная против утопической природы прежнего религиозно-эстетического идеала, разрушает онтологические основы первой книги и побуждает искать выход из драматической ситуации на путях «мистического реализма».
The article analyzes the contradictory process which determined the character of Blok’s creative activity in 1905-1906 - the period of transition from "thesis" "Verses about the Beautiful Lady" to "antithesis" "Unexpected Joy". Solovyov’s idea of "Ever-Feminine", which was subjected in the lyrical plot of the first book to check-up, failed, having revealed its utopian character. Without rejecting the belief about genuinely feminine essence of the world, Blok was the first from representatives of new Russian artists who called for separation of symbolism esthetics from romantic mythology and pointed at inevitability of mastering various forms of "art symbolism". Feeling the necessity to support his esthetic principle, the poet resorts to Vl. Solovyov’s authoriry, which was really unquestioned in young symbolist circles. Reflecting on possibility of "positivism" and "mysticism" synthesis identifying it as a "mysticism in a daily life", Blok claimed that Vl. Solovyov’s mystics wonderfully combined "religious insight" and "common sense". The poet tried to convince himself and his opponents that Vl. Solovyov’s poetry was deprived of the idea of ascetic rejection of the world and Solovyov’s laughter, being directed on sacred for his philosophy things, was beneficial but not destructive. Blok tried to see in the former opinion maker the supporter of his own "mystic-anarchic passions" of those times, which served a basis for his ironical pathos in the work "Farce". Realizing that the lyrical drama "Farce" was the work which most adequately expressed the essence of the poet’s self-determination in that period of his creative evolution, the author of the article shows how Blok’s romantic irony, directed against the utopic nature of the previous religious-aesthetic ideal, destroyed ontological basis of the first book and made the poet look for the way of the dramatic situation in "mystical realism".
Сахневич С.В.. НОМЕНКЛАТУРА КАК ИНСТРУМЕНТ УДОВЛЕТВОРЕНИЯ НУЖД ПОТРЕБИТЕЛЕЙ ПЕРЕВОДА
В ходе своей переводческой деятельности переводчик сталкивается с самыми различными типами потребителей перевода, изыскивая самые различные варианты удовлетворения их нужд. Часто ему удается удовлетворить ряд сегментов потребителей перевода именно при помощи терминов, потому что когда переводчик обозначает отрезки реальности, которые должны быть настолько точными, насколько это необходимо для понимания этого отрезка потребителем перевода, он использует специфические термины, при помощи которых он может удовлетворить специфические нужды потребителей перевода с той идеей в голове, что идеальный сегмент - это один узкоспециализированный потребитель. Еще чаще переводчику удается удовлетворить нужды ряда сегментов потребителей перевода при помощи общелитературных слов. Однако и общелитературные слова не являются панацеей, потому что в каждом потребителе перевода есть тот предел, за который переводчику не удастся зайти, то, чего он никогда не поймет, несмотря на поведенческую ситуацию. Поведенческая ситуация дает переводчику возможность узнать об онтических составляющих переводческой ситуации, но она не дает переводчику возможности до конца узнать об онтологиях потребителя перевода, даже если потребитель осуществляет онтическое действие - стреляет, поражает, взрывает. Это объясняется тем, что потребитель перевода может обладать онтологиями платониста, уайтхедиста, картезианца, список - бесконечен, поэтому потребитель перевода является поведенчески непроницаемым, а перевод остается неопределенным. И здесь переводчик может использовать номенклатуру, которая имеет тенденцию к увеличению за счет появления более современных, экономически эффективных и удобных разновидностей оборудования, сооружений, материалов и изделий, и за счет модификации всех этих предметов, когда бывшее видовое название становится родовым для нового класса названий. Являясь однозначной, без коннотаций, номенклатура может являться эффективным инструментом, который наиболее полно удовлетворяет нужды непохожих друг на друга сегментов потребителей перевода за счет своей бескомпромиссной семантической структуры.
In the course of their translation activity a translator encounters most various types of translation identifying most various variants of meeting their needs. More often than not it is terms by means of which they manage to meet certain segments of translation consumers because when a translator refers to pieces of reality which shall be as precise as it is necessary in order to understand this piece by a translation consumer, they use specific terms by means of which they can meet specific needs of translation consumers with that view that the ideal segment is one specialised consumer. More often that that a translator manages to meet the needs of a number of segments of translation consumers by means of literary words. However, literaty words are a guarantee as well because in each translation consumer there is that limit beyond which a translator cannot get, something which they will never understand in spite of the behaviourial environment. The behaviourial environment provides a translator with the opportunity to find out about the ontic constituents of the translation context but it does not provide a translator with the opportunity to fully know the ontologies of translation consumers even if they implement an ontic action - shoot, strike, explode. It is explained by a translation consumer being able to possess the ontologies of a platonist, whitheadist, cartesian, the list is endless so a translation consumer is behaviourally inscrutible and the transltion remains uncertain. And at the very moment a translator can use nomenclature which tends to increase at the expense of the appearance of more progressive economically effective and convenient variations of equipment, constructions, materials and merchandise, and at the expense of the modification of all these items, when the former aspect name becomes the origin one for a new class of names. Being monosemantic with no connotations, nomenclature can appear an effective tool which most fully meets needs and wants of distinct from each other translation consumer segments at the expense of their uncompromising semantic structure.
Сержанова Ж.А., Груба Н.А.. Диалектологическое исследование немцев Омской области
Статья посвящена описанию диалектологического исследования сел Омской области, жители которых говорят на нижненемецком диалекте. В данной статье анализируются фономорфология, морфология, синтаксис и лексические особенности нижненемецкого диалекта (Plautdietsch). В статье описываются факторы, способствующие сохранению диалекта. Важным фактором сохранения языка, в данном случае, является глубокая религиозность. Именно религиозность способствует сохранению языка, культуры и традиций российских меннонитов как основных составляющих их идентичности.
The article describes the dialectological studies in the villages of the Omsk region, whose inhabitants speak low German dialect. This article analyzes phonomorphological, morphology, syntax and lexical features of the low German dialect (Plautdietsch). The article describes the factors contributing to dialect. An important factor in the preservation of the language, in this case, is the profound religiosity. It is the religion that contributes to the preservation of language, culture and traditions of the Russian Mennonites as the main components.
Стихина И.А.. ПРОЦЕССЫ ДЕМИФОЛОГИЗАЦИИ В ШВЕЙЦАРСКОЙ НЕМЕЦКОЯЗЫЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЕ XX ВЕКА
Статья посвящена процессам демифологизации в швейцарской немецкоязычной литературе XX века. Данные процессы рассматриваются в историческом, социально-культурном и философском контексте эпохи, анализируются причины их развития в литературе в рамках общеевропейского и специфического швейцарского контекста данного периода. Акцент сделан на первой половине XX века, когда происходило расшатывание «гельветического мифа» на фоне событий Первой мировой войны. Доклад Карла Шпиттеллера «Наша швейцарская точка зрения» и роман Урса Видмера «Дневник моего отца» служат материалом для подтверждения данной тенденции. Швейцарской конфедерации удается остаться целостной в период Первой мировой войны, однако исторически переломный момент повлиял на общественную и культурную жизнь страны. Период традиционной областнической риторики, тиражирования «альпийских мифов» уходят в прошлое. Все больше литераторов мечтает о «прорыве» из тесных рамок регионализма к горизонтам «европейского духа». Однако осторожное отношение ко всяким крайним проявлениям заставляет швейцарских авторов держаться в стороне от революционных тенденций. Это связывают как с «врожденным» комплексом регионализма, так и с желанием дистанцироваться от соседних стран, сохранить свою уникальность. Тем не менее, были и авторы «потерянного поколения», вскрывающие противоречия и разрушающие мифологемы. Осознание мифов как архетипических структур в сознании людей, которое происходило в этот период благодаря развитию философской мысли, в частности, работам К.Г. Юнга, было стимулом для ускорения процессов демифологизации. В сложившихся исторических условиях, в период послевоенного упадка, наряду с «демонтажом мифа» проявилась и другая тенденция - тенденция мифологизации, о которой еще в начале XIX века говорил Ф. Шлегель, отмечая, что в период удаления от бога поэт становится священником мифа, создавая адекватные времени мифические образы. В рамках же данной статьи речь идет о тенденции «мифоборства» в немецкоязычной швейцарской литературе, которая прослеживается также и во второй половине XX века, а в особенности, в период расцвета постмодернизма.
The article is devoted to the demythologization processes in the Swiss German-speaking literature of the 20th century. These processes are considered in the historical, socio-cultural and philosophical context of the epoch. The author analyzes the reasons for the demythologization trend in the literature within the framework of the all-European and specific Swiss context of this period. The given article particularly considers the beginning of the 20th century when the "Helvetic myth" was shattering amid the First World War. Karl Spitteler’s report "Our Swiss Point of View" and the Urs Widmer’s novel "My Father’s Diary" confirm this trend. The Swiss Confederation remains united during the First World War, however, the crucial moment of the history influenced the social and cultural life of the country. The period of the regional rhetoric, copying of "Alpine myths" became a thing of a past. More and more writers were dreaming of the breakthrough from the regionalism to the horizons of the "European spirit". However, the cautious attitude to all extreme manifestations makes Swiss authors keep away from revolutionary trends. It’ could be related to the inherent regionalism complex as well as to the need of distancing from the neighbor countries in order to save their specialness. Nevertheless Switzerland had writers of the "lost generation" who revealed the contradictions, destroyed the mythologems. The incitement for the demythologization processes was the perception of myths as archetype structures in the human consciousness which became possible in that period due to the development of philosophy, especially the works of K.G. Jung. At that historical moment, in the period of the post-war degradation there was another trend along with the "myth’s resolution" - mythologization. In the beginning of the 19th century F. Schlegel argued that at any time when people leave the God the poet becomes the priest of the new myth, creating myths images which are time-appropriate. However, this article considers the trend of "fighting the myth" in the Swiss German-speaking literature which can be also traced in the middle of the 20th century, but especially in the period of postmodernism.
Чернышов И.С.. Проблема канонического текста романа Ф.М. Достоевского «Бесы»
В статье рассматривается вопрос о публикации только канонического текста романа Ф.М. Достоевского «Бесы» в массовом издании. Определяется издательская задача при выборе источника текста массового издания классического романа. Приводится определение канонического текста, синонимы данного термина, рассматривается понятие последней творческой воли автора. Предпринимается попытка выявить мотивацию издателей, публикующих неканонические фрагменты в массовом издании, прослеживается история публикации неканонических материалов в изданиях романа «Бесы» - начиная с советского периода и заканчивая современными изданиями. Выявляется авторская воля Достоевского применительно к роману «Бесы», приводятся аргументы различного характера в пользу публикации канонического текста, без исключенной автором главы «У Тихона» и подготовительных материалов в массовом издании. Аргументы сводятся не только к художественным, литературоведческим: наряду с точками зрения классиков (С.Н. Булгаков, Н.А. Бердяев, М.М. Бахтин, Л.И. Шестов), также рассматриваются «практические», биографические причины, побудившие Достоевского к отказу от внесения изменений в текст романа. Особое внимание уделено роли цензуры применительно к роману «Бесы», предпринята попытка выяснить, действительно ли влияние цензуры стало причиной отказа Достоевского от публикации главы «У Тихона», или давление цензуры стало лишь поводом для художественной переработки сюжета, после которой каноническим признается последний авторизованный текст (приводятся упоминания Б.В. Томашевского и Б.М. Эйхенбаума о подобной практике авторизации). Исследуется опыт «петрозаводской школы» текстологии Достоевского, делается вывод о существовании различных стратегий издания романа «Бесы», приводятся и анализируются альтернативные точки зрения, выявляются их сильные и слабые стороны, добавляются контраргументы и гипотеза о роли и «иерархии» персонажей в романе, об их «эволюции» и относительной «самостоятельности», что соответствует традиции рассмотрения романов Достоевского как полифонических.
The article is devoted to the problem of publishing only canonic text of the novel "The Possessed" by F.M. Dostoevsky in a popular edition. The publisher’s task is defined. The definition of canonic text is given. The notion of author’s will is considered. An attempt to elucidate the motivation of publishers who publish non-canonic fragments in popular editions of the novel since Soviet period and until the modern period is made. The author’s will of Dostoevsky regarding the novel "The Possessed" is defined. Different arguments proving the necessity of publishing only canonic text of the novel, without the chapter "At Tikhon’s", in a popular edition are provided. Arguments include not only textual criticism, represented by the points of view of established scientists, such as S.N. Bulgakov, N.A. Berdyaev, M.M. Bakhtin and L.I. Shestov, but also biographical reasons which determined Dostoevsky’s rejection to reprint the novel "The Possessed" during his lifetime. The special attention is drawn to the influence of censorship considering publishing of the novel "The Possessed". The experience of so-called "Petrozavodsk school" of textual criticism is considered. An attempt to understand if censorship was the only reason of Dostoevsky’s rejection to publish chapter "At Tikhon’s", or it was a cause to change the plot of the novel, is made. The conclusion about the existence of different strategies of publishing the novel "The Possessed" in Russia is made. The research is made considering the tradition of perception of Dostoevsky’s works as polyphonic novels.
Шеленок М.А.. ПЬЕСА Д. ГУТМАНА, В. МАССА, В. ТИПОТА, Н. ЭРДМАНА «МОСКВА С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ»: ПРОБЛЕМАТИКА И ПОЭТИКА
В данной статье исследуются проблематика и поэтика комедии Д. Гутмана, В. Масса, В. Типота и Н. Эрдмана «Москва с точки зрения» - одного из знаковых отечественных произведений 1920-х годов, которое оказало большое влияние на советскую культуру, сохранило свою актуальность по сей день, однако не становилось объектом подробного, целостного изучения. В ходе анализа в настоящей работе раскрываются синтез водевильно-юмористического и сатирико-разоблачительного способов построения драматургического текста. Выявляются ведущие принципы и приемы создания сатирических образов в произведении. Показывается, как включенные в единую идейно-художественную структуру сатирические и водевильно-юмористические элементы вступают во взаимодействие на уровнях сюжета и системы персонажей. Особое внимание уделяется особенностям языковой и литературной игры в произведении. Выявляется связь пьесы с другими эрдмановскими текстами («Гибель Европы на Страстной площади с танцами и пением», «Квалификация», «Мандат»), что позволяет проследить творческий путь Эрдмана-драматурга. Расширяется представление об объектах сатиры в тексте. Наряду с сатирическим разоблачением мещан, приспособленцев, аферистов и бюрократов, благодаря игровым приемам (водевильным куплетам, языковой и литературной игре), обнаруживаются авторская ирония в адрес официальной театральной и литературной критики и ситуации, сложившейся в культуре 1920-х годов, сатирическое решение «квартирного вопроса» и других актуальных социально-политических и социально-нравственных проблем. Также в статье выдвигается гипотеза о влиянии комедии-обозрения и ее постановки на отдельные моменты творчества современников (В. Маяковского, И. Ильфа и Е. Петрова).
The article researches the problems and the poetics of D. Gutman, V. Mass, V. Tipot, N. Erdman’s comedy "Moscow from a Point of View" - one of momentous native writings of 1920-es that influenced the Soviet culture, preserved its up-to-dateness until now, but hasn’t been thoroughly analyzed yet. During the analysis in this piece of work the synthesis of vaudevillian-humoristic and satirical-revelatory ways of dramatic text composition are exposed. Guiding principles and methods of satirical image creation in a publication are defined. The article shows how satirical and vaudevillian- humoristic elements involved in one whole idea-driven artistic structure interact on the levels of a plot and a system of characters. Special emphasis is given to peculiarities of speech and literary game in the text. The connection of the play with other Erdman’s texts ("The Destruction of Europe on Holy Square with dances and songs", "The Qualification Exams", "The Mandate") is defined. It helps to trace a creative career of Erdman as a play writer. An idea of objects of satire in a text becomes wider. Alongside with satirical exposure of bourgeois, opportunists, speculators and bureaucrats due to game patterns (vaudevillian verses, speech and literary game) author’s irony towards an official theatrical and literary critics and the cultural situation of 1920-es, satirical solution of the "housing problem" and other current socio-political and socio- ethical problems are discovered. Also in the article a hypothesis of the influence of an observational comedy and its staging upon some certain creative periods of the contemporaries (V. Mayakovsky, I. Ilf & E. Petrov) is developed.
Селеменева О.А.. РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ: В.Ю. КОПРОВ. СЕМАНТИКО-ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ ГРАММАТИКА РУССКОГО И АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКОВ: МОНОГРАФИЯ (М.: ФЛИНТА: НАУКА, 2016. - 348 C.)
Монография доктора филологических наук , профессора Воронежского государственного университета Виктора Юрьевича Копрова стала результатом многолетней работы автора в области сопоставительной грамматики разноструктурных языков. В исследовании теоретико-прикладного характера решается ряд спорных вопросов синтаксиса русского и английского языков , даются интересные примеры межъязыковых параллелей для переводчиков и практические рекомендации преподавателям русского языка как иностранного .
The monograph by the doctor of philological sciences , professor of Voronezh state university Victor Koprov is the result of many years of the work of the author in the field of the comparative grammar of languages of different structures. V. Koprov solves a number of controversial problems of the syntax of the Russian and English languages , gives the interesting examples of the cross-language parallels for translators and the practical recommendations for teachers of Russian as a foreign language.