Журнал «Филоlogos»
Аннотации статей.
Колосова С.Н.. СТИЛЕВОЕ СВОЕОБРАЗИЕ РАССКАЗА В.Г. РАСПУТИНА «ИЗБА»
Статья посвящена исследованию стиля рассказа В.Г. Распутина «Изба». Образ дома в творчестве В.Г. Распутина часто сопряжен с деревенской темой, темой малой родины. Однако в рассказе «Изба» обращение к образу дома становится ключевым и в построении сюжета, и в создании образной системы и приобретает не только сюжетообразующее значение, но и символическое, призванное раскрыть сакральную значимость этого образа в формировании жизненной философии автора. В данной работе на материале рассказа «Изба» исследуются приемы портретирования, используемые автором для раскрытия доминантных в его творчестве тем: дома, Родины, семьи, женского предназначения и др. Более того, написанный в 1999 году рассказ создает портрет драматичной эпохи постсоветского периода отечественной истории, и описание избы, лишенной хозяина, в этой связи особенно показательно. Портретирование образа избы метафорически выражает основные качества, необходимые для преодоления всех испытаний и русскому человеку, и русской деревне, и России в целом. На основе анализа основных структурных и содержательных компонентов текста в статье раскрывается своеобразие сюжетостроения, рассматривается функционирование кольцевой композиции, дается толкование основных образов, мотивов, деталей, характерных для стилевой традиции писателя. Так, например, стилеобразующим компонентом рассказа является портрет, в том числе в создании образа избы. Такой прием вносит не только лирическое начало в прозаический текст, но и определяет основную тему рассказа. Именно судьба и исконное назначение избы оказывается в центре повествования и определяет особенности сюжета и композиции, и привлечение символических образов рассказа (ласточек, поля, печи, пня и др.) расширяет художественное содержание произведения. Значимым композиционным решением в создании образов рассказа является и то, что на протяжении всего произведения портретные зарисовки главной героини Агафьи всегда даются после описания ее избы. Таким образом, последовательно создается ведущий мотив рассказа: мотив неделимости героини и ее дома.
The article studies the style of V.G. Rasputin's short story "The Hut". The image of the house in the works of V.G. Rasputin is often associated with a village theme, the theme of a birthplace. However, the appeal to the image of the house becomes in the story "Izba" the key one both in the construction of the plot and in the creation of an imaginative system and acquires not only a plot-forming meaning, but also a symbolic one, designed to reveal the sacred significance of this image in the formation of the author's life philosophy. The techniques of portraiture used by the author to reveal the dominant themes in his work: home, Homeland, family, female destiny, etc. are investigated in this work on the material of the story "Izba". Moreover, the story written in 1999 creates a portrait of the dramatic era of the post-Soviet period of Russian history, and the description of the hut, deprived of its owner, is especially indicative in this regard. Portraiture of the image of the hut metaphorically expresses the basic qualities necessary to overcome all the challenges for a Russian, the Russian village, and Russia as a whole. Based on the analysis of the main structural and content components of the text, the article reveals the originality of plot construction, examines the functioning of the ring composition, gives an interpretation of the main images, motifs, details characteristic of the writer's stylistic tradition. So, for example, the style-forming component of the story is a portrait, used in creating the image of a hut. This technique introduces not only a lyrical beginning to the prose text, but also defines the main theme of the story. It is the fate and the original purpose of the hut that is at the center of the narrative and determines the features of the plot and composition, and the attraction of symbolic images of the story (swallows, fields, stoves, stumps, etc.), expands the artistic content of the work. A significant compositional solution in creating the images of the story is the fact that throughout the work portrait sketches of the main character Agafya are always given after the description of her hut. In this way, the leading motive of the story is consistently created: the motive of the indivisibility of the heroine and her house.
Кудряшова А.А.. МИФОПОЭТИКА ПРОЗЫ Ч.Т. АЙТМАТОВА: ПОВЕСТИ «БЕЛЫЙ ПАРОХОД», «ПЕГИЙ ПЕС, БЕГУЩИЙ КРАЕМ МОРЯ», РОМАН «И ДОЛЬШЕ ВЕКА ДЛИТСЯ ДЕНЬ»
Статья посвящена исследованию «художественного мифологизма» (С. Аверинцев) в индивидуальном стиле Ч.Т. Айтматова. Продолжая академическую традицию А.А. Потебни, П.Н. Сакулина, Ю.И. Минералова, автор избирает ракурсом изучения мифопоэтику как стилевую доминанту, формирующую неповторимость «внутренней формы» произведений. Переплетение мифов и сказок в повествовательной структуре эпического произведения транслирует особый феномен исторической памяти, которая организует художественное пространство и формирует ценностную «картину мира». Мифопоэтические образы рассматриваются на уровне сюжета, композиции, идеи произведения. В статье выявляется и тщательно анализируется «художественный мифологизм» на материале повестей «Белый пароход», «Пегий пес, бегущий краем моря», романа «И дольше века длится день». Раскрыты и обоснованы проблемы функционирования мифопоэтических образов и мифологем, архаических обрядов, метафорики сказок и аллюзий, которые не только становятся структурным компонентом сюжетосложения, формируют ассоциативный ряд повествования, но и позволяет предельно образно доносить до читателя философский и нравственный урок. Если в «Повести Белый пароход» преломление сказочных сюжетов и образов вписывается в романтическую традицию и усиливает драматизм конфликта мечты и реальности, то в повести «Пегий пес, бегущий краем моря» образы первостихий и космогонические мифы отражают родовое сознание и ярко воплощают архаический обряд инициации, лежащий в основе сюжета. Особое значение в ранних повестях уделяется образам деда и внука, взаимоотношения которых становятся метафорой связи в поколениях и передачи жизненного опыта. Устойчивая композиция их образов образует содержательный стержень произведений. В романе «И дольше века длится день» «художественный мифологизм» ярко транслируется в мифе о манкурте и птице Доненбай, воплощая ключевую идею произведения - сохранения исторической памяти как неотъемлемой части человеческой личности и ее неповторимости. Особое место в индивидуальном стиле Айтматова занимает неконфликтное переплетение фольклорных и христианских образов и мотивов.
This article deals with the study of "artistic mythologism" (S. Averintsev) in the individual style of Chinghiz Aitmatov. Continuing the academic tradition of A.A. Potebnya, P.N. Sakulin, Yu.I. Mineralov, the author focuses on mythopoetics as the stylistic dominant which shapes the uniqueness of the inner form of the literary work. The interweaving of myths and fairy tales in the narrative structure of an epic work shows a particular phenomenon of historical memory, which organizes the artistic context and forms a value-based "worldview". Mythopoetic images are scrutinized at the level of plot, composition and idea. The article highlights and thoroughly analyzes "artistic mythologism" in the individual style of the writer based on the stories "The White Ship", "Piebald Dog Running Along the Shore", "The Day Lasts More Than a Hundred Years". The article also covers and substantiates the questions of functioning of mythopoetic images and mythologemes, archaic rituals, metaphors of fairy tales and allusions, which not only become a structural component of plot formation and form an associative series of narration, but also allow to communicate to the readers a philosophical and moral lesson in the most figurative way. In the story "The White Ship'' the refraction of fairy tale plots and images fits into the romantic tradition and enhances the dramatic conflict between dreams and reality. On the other hand, in the story "The Piebald Dog Running Along the Shore", the images of the forces of nature and cosmogonic myths not only reflect the ancestral consciousness, but also brightly incarnate archaic initiation ritual that underlies the plot. In the early stories a particular importance is given to the system of images of grandfather and grandson, as a metaphor for generational bridge and passage of life experience. In the novel "The Day Lasts More Than a Hundred Years", "artistic mythologism" is vividly presented in the myth about a mankurt and the bird Donenbai, incarnating the key idea of the work - the preservation of historical memory as an integral part of human personality and its uniqueness. A special place in Aitmatov's individual style is occupied by a conflict-free interweaving of folklore and Christian images and motifs.
Мананникова А.Ю.. МУЗЫКА В СТИЛЕ МАЛОЙ ПРОЗЫ Л.Н. ТОЛСТОГО
Всестороннее использование элементов, отсылающих к музыкальному искусству - одна из составляющих стиля Л.Н. Толстого. В связи с этим автор статьи ставит перед собой цели на материале малой прозы Толстого проанализировать специфику изображения музыки и ее функции в произведениях, принадлежащих к разным периодам творчества, проследить изменения воззрений писателя на музыку и динамику особенностей его работы с музыкальной темой и романтическими установками. Проведенное исследование показывает, что Толстой на протяжении всего творческого пути неизменно пользуется музыкальными деталями при построении системы персонажей, сюжета и композиции своих произведений, а также преобразовывает романтические приемы в рамках своего индивидуального стиля в зависимости от определенных художественных задач. Типичные для поэтики романтизма двойственный характер изображения музыки и дуализм образов музыкантов или введение традиционных для этого направления антиномий («земное-небесное» и др.) свойственны и ранней, и поздней прозе Толстого. Однако если в ранних повестях и рассказах музыка имеет скорее положительную природу, то в поздних произведениях она является преимущественно деструктивной силой.
Elements referring to musical art is an inherent feature of L.N. Tolstoy′s style. The article analyzes the representation of music and its functions in Tolstoys′s short fiction of different creative periods, traces changes in the writer′s viewpoint on music and dynamics of features of his works with music theme and romantic attitudes. The conducted survey shows that throughout all the creative « path » Tolstoy regularly uses musical details while building a system of characters, plot and composition of his works. The author also transforms romantic techniques within the framework of his individual style depending on certain artistic tasks. Typical for romantic poetics, dual-natured representation of music and musicians′ characters or introduction of traditional romantic antinomies («mundane-heavenly», etc.) are characteristic of both Tolstoy′s early and late prose. However, if in early novellas and short stories music has rather a positive nature, in later works it performs predominantly as a destructive force.
Матвеева Н.В.. КРЕОЛИЗАЦИЯ ТЕКСТА КАК СРЕДСТВО СОЗДАНИЯ ОБРАЗА ГЕРОЯ (НА МАТЕРИАЛЕ ПОЛИКОДОВОГО ТЕКСТА ПРОИЗВЕДЕНИЯ МАРКА ХЭДДОНА «THE CURIOUS INCIDENT OF THE DOG IN THE NIGHT TIME»)
Целью данной работы является изучение поликодовой природы текста и характеристика особенности креолизации художественного текста, произведенной с целью создания образа героя. В ходе анализа теоретической базы было выявлено существование трех степеней креолизации текста. В статье представлено определение поликодового текста, который создан сочетанием естественного языка с единицами иных знаковых систем. На сегодняшний день не существует одного, общепринятого значения поликодового текста. Поликодовые тексты также часто называют креолизованными, данные виды текстов различаются количеством взаимодействующих знаковых систем. С целью определения степени креолизации текста дальнейшее исследование проведено на материале романа Марка Хэддона «The curious Incident of the dog in the Night time». В анализируемом нами поликодовом романе главным героем является мальчик, страдающий аутизмом. При расследовании убийства главный герой произведения представлял свои мысли в виде четких схем, предметов и таблиц. В тексте данной статьи представлены комментарии, декодирующие данные рисунки. Применение двойного декодирования обеспечивает текст высокой информативностью, тем самым осуществляя благоприятное воздействие на точную передачу информации реципиенту, а также создание образа героя . Следовательно, произведение английского писателя М. Хэддона «Загадочное ночное убийство собаки» / «The curious Incident of the dog in the Night time» является ярким примером сильной степени креолизации поликодового текста, применение которого дает возможность читателю воспринимать информацию различными способами, как зрительно, так и ментально. Совмещение вербальных и невербальных знаков благоприятно воздействует на четкую передачу информации адресатом и ее восприятие реципиентом.
The purpose of this work is to study the polycode nature of the text and characterize the peculiarities of the creolization of the literary text, produced in order to create the image of the character. During the analysis of the theoretical base, the existence of three degrees of text creolization was revealed. The article presents the definition of a polycode text, which is formed by a combination of а natural language with the units of other sign systems. By now, a single, generally accepted meaning of the polycode text has not been developed. Polycode texts are also often called creolized; these types of texts differ in the number of interacting sign systems. In order to determine the degree of creolization of the text, further research was carried out on the material of Mark Haddon's work "The curious Incident of the dog in the Night time". In the polycode novel under analysis, the main character is a boy with autism. During the investigation of the murder, the protagonist of the work presented his thoughts in the form of diagrams, objects and tables. The text of this article contains comments that decode these pictures. The use of double decoding provides the text with high information content, thereby having a beneficial effect on the transmission of information to the recipient, as well as the creation of the image of the hero. Consequently, the work by the English writer Mark Haddon "The curious Incident of the dog in the Night time" is a vivid example of the strong degree of creolization of the polycode text, the use of which allows the reader to perceive information in various ways, both visually and mentally. The combination of verbal and non-verbal signs affects the clear transmission of information by the addressee and its perception by the recipient.
Пашкуров А.Н.. ПРЕДРОМАНТИЧЕСКАЯ ТАНАТОЛОГИЯ В РУССКОЙ ПОЭЗИИ РУБЕЖА XVIII-XIX ВЕКОВ КАК МИРОВОЗЗРЕНИЕ
Нарастание танатологических мотивов в русской философской лирике последней четверти XVIII века знаменует собой постепенный переход от сентиментализма к предромантизму. Очень многое в поэтике художественных экспериментов писателей того времени определяется идеологией масонства. Это, в свою очередь, по-новому активизирует и актуализирует для деятелей литературной культуры 1780-1800-х годов поэтику Возвышенного, принципы так называемого «кризисного психологизма» и лирической суггестии. Опираясь частью на традиции английской «кладбищенской литературы» (юнгианская школа), русские авторы привносят целый ряд новаций, среди них ведущие: синтез оды и элегии в явлении так называемых «элегических од», новое поэтическое учение о Смерти, кризисе Бытия и мировой катастрофе, концепция Сна. Для полноты картины необходимо учитывать и контекст мировой философско-эстетической мысли той поры (представления о «высоком страхе», «очищающем Высоком» и некоторые другие). На стыке всех этих тенденций оказывается в ситуации формирования предромантической литературной культуры творчество таких поэтов-философов, как Семен Бобров, Гавриил Каменев, Ефим Люценко, Анна Турчанинова. Для выявления общих системных закономерностей, мы предлагаем в данной статье сводный мотивно-концептный подход. В основе системы находятся следующие категориальные понятия: поэтика Бездны / Ночи / Хаоса, символика Огня и Света, мотив явления Божественной Души и связанный с этим идеал Небесной Гармонии. Собственно танатологическая поэтика базируется на таких идеологемах, как: всемогущество власти Смерти как Закон Бытия Космоса, диалектика соотношения феноменов Сна и Смерти, представления об общей Катастрофе и катаклизме Кризисов Бытия. В складывающейся в итоге романтико-элегической мироконцепции одну из центральных ролей исполняет психологический мотив так называемой «суггестии» («подсказывание», «внушение» определенной воздействующей на подсознание человека эмоции с характерно выраженным отрицательным энергетическим зарядом, по определению В.Э. Вацуро). Следующий этап научных разработок - рассмотрение танатологической поэтики в лирике раннего русского романтизма (Андрей Тургенев, Александр Мещевский и другие).
The growth of thanatological motives in Russian philosophical lyrics of the last quarter of the 18thcentury marks a gradual transition from Sentimentalism to Pre-Romanticism. Much in the poetics of literary experiments of the writers of that time is dictated by Masonry ideology. This fact, in its turn, activates and analyses the poetics of the Sublime, the principles of so called "crisis psychologism" and lyrical suggestion for the literary culture figures of the 1780-1800ies in a new way. Drawing partially on old traditions of English "graveyard literature" (Jungian school), Russian authors introduce a wide range of novations, the principal among them are: the synthesis of an ode and an elegy in the phenomenon of socalled "elegiac odes", a new poetic theory of Death, the crisis of Being and the world disaster, the concept of Sleep. To make the picture complete, the context of the world philosophical-and-aesthetical thought at that time (the concepts of "high fear", "expurgatory Spiritual Values" and some others) is to be taken into consideration as well. The literary creativity of such poets-philosophers as Semjen Bobrov, Gavriil Kamenev, Efim Lutsenko, and Anna Turchaninova finds itself in the situation of forming Pre-Romantic literary culture at the nexus of all these tendencies. To reveal common systemic patterns, we suggest a consolidated motive-conceptual approach in this article. The following categorical concepts: the poetics of Abyss / Night / Chaos, the symbols of Fire and Light, the motive of the appearance of the Divine Soul and the ideal of the Heaven Harmony associated with it are the cornerstone of the system. The thanatological poetics itself is based on such ideologemes as: the all-might of the power of Death as a Law of the Cosmos Existence/Being, the dialectics of the Sleep and Death phenomena correlation, the concepts of the general Disaster and the cataclysm of the Being Crises. The psychological motive of so called "suggestion" (“prompting”, "inculcation" of a certain emotion exerting an effect on the human subconsciousness with specific negative cathexis, as defined by V.E. Vatsuro) plays one of the central parts in the resulting romantic-elegiac world concept. The next stage of scientific research is consideration of thanatological poetics in the lyrics of early Russian Romanticism (Andrey Turgenev, Aleksandr Meshchevsky and others).
Платицына Н.И.. ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА, ХОЛОКОСТ И СУДЬБА ХУДОЖНИКА В РОМАНЕ Д. ФОНКИНОСА «ШАРЛОТТА»
Цель статьи заключается в изучении проблематики и поэтики романа современного французского писателя Д. Фонкиноса «Шарлотта», еще не становившегося объектом исследования в отечественном литературоведении. Констатируется идеологическая соотнесенность романа с классической традицией антивоенной (антифашистской) прозы, сохраняющей свою актуальность и сегодня. На основе применения биографического, культурно-исторического, психологического, поэтологического, рецептивного методов и подходов охарактеризованы способы художественного осмысления проблемы «человек и Вторая мировая война». В центре внимания автора романа - судьба немецкой художницы еврейского происхождения Шарлотты Саломон, погибшей в концентрационном лагере Аушвиц-Биркенау. Существенно, что жизнь Шарлотты реконструируется по книге ее автобиографических рисунков «Leben? Oder Theater?», при этом изображение отдельных жизненных ситуаций сопровождается субъективно-личностной рефлексией писателя. Высказывается предположение о том, что в отличие от художественной прозы, созданной непосредственными участниками войны, тексты новейшей литературы (в том числе - и роман Фонкиноса) демонстрируют сфокусированность на отдельном человеке и его индивидуальном травматическом опыте. Отмечена оригинальная жанровая природа анализируемого произведения - роман-верлибр. Обозначены перспективы его дальнейшей интерпретации, предполагающие установление типологических связей между романом «Шарлотта» и западноевропейским «романом о художнике» (Künstlerroman), рассмотрением романа в контексте творчества Фонкиноса и, шире, в контексте современной французской литературы.
The aim of the article is to study the set of problems and poetics of the novel "Charlotte" by David Foenkinos that has not been studied in the Russian Literary Studies yet. The researcher states the ideological correlation between the mentioned novel and the traditional antiwar (antifascist) prose that seems to be still up-to-date; characterizes ways of artistic reflection on such a problem as "men for the duration of the World War II", basing on such methods and approaches as biographical, historical and cultural, psychological, poetological and receptive. The writer focuses on life of Charlotte Salomon, the German artist with Jewish roots, who died in Auschwitz-Birkenau. It is important to know that Foenkinos reconstructs Charlotte′s life according to the collection of autobiographical drawings "Leben? Oder Theater?" Still, the author′s depiction of situations that take place in her life has very personal character. We suppose that the difference between the writings by people who saw the war and the works of nowadays (not excepting "Charlotte") is that modern fiction focuses on an individual and their psychological traumas. In addition, we highlight the uniqueness of such a genre as novel verslibre that the writer uses in his work and mark the research perspectives. We plan to give a more detailed interpretation of the mentioned book, drawing typological parallels between "Charlotte" and traditional Western Europe "novel about the artist" ("Künstlerroman") and to study the literary effort by Foenkinos in context of all his books as well as in context of the French modern literature.
Тюленева Е.М.. «ПОРОГОВОСТЬ» КАК НАРРАТИВНЫЙ ПРИНЦИП В РОМАНЕ БОРИСА ДЫШЛЕНКО «КОНТУРЫ И СИЛУЭТЫ»
Статья посвящена введению в исследовательское аналитическое поле одного из поздних романов Бориса Дышленко - «Контуры и силуэты» (1996, издан в 2002), который, как представляется, манифестирует основные эстетические и творческие принципы писателя, образующие индивидуальный методологический комплекс и определяющие его авторскую стратегию. Ядерным компонентом комплекса является понятие «порог», метафорически характеризующее ситуацию неосуществленной/неосуществимой репрезентации и потому перенацеливающее текст на разработку самого порогового пространства, свободного от задачи выхода или преодоления. Как художник, Дышленко подключает живописную оптику, обеспечивающую ви́дение порога как фактуры, плотности, компонентного множества - контуров и силуэтов, концептуализированных в заголовке романа. В ходе анализа выявляются основные направления разработки «пороговости» как нарративного принципа, формирующего текст. К ним относятся: оформление специфического пространства, построенного на перманентной смене фона и первого плана; развитие иммерсивного эффекта, нейтрализующего последовательность и детерминированность; обращение нарративного движения внутрь текста - к воссозданию / припоминанию / уловлению / узнаванию себя; овеществление текста как знаковой системы через масштабную и многоуровневую сеть знаков-предсказаний, на которые ориентируются герой-нарратор и читатель; опустошение жанровой структуры детективного повествования и дедуктивной логики; выведение проблемы нестабильности границ героя как эквивалента нестабильности повествования и - шире - внетекстовой реальности. Погружение в «пороговую» наррацию обнаруживает возможность достижения неразличения в связках Я - Другой и далее Я - Чужой/чуждый через идентификацию одного в другом и узнавание-присвоение. Этот сложный эффект характеризует «пороговую» оптику, которая в перспективе может формировать новое понимание и новые решения, как творческие, так и социальные.
The article introduces one of the late novels by Boris Dyshlenko "Contours and Silhouettes" (1996, published in 2002), which seems to manifest the main aesthetic and creative principles of the writer, forming an individual methodological complex and determining his authorial strategy. A key component of the complex is the concept of "threshold", which metaphorically describes the situation of unrealized/unrealizable representation and, therefore, redirects the text toward developing the threshold space, free of the task of exit or overcoming. As an artist, Dyshlenko connects pictorial optics, providing a vision of the threshold as a texture, density, component set - contours and silhouettes, conceptualized in the title of the novel. The analysis identifies the main lines of development of "thresholdness" as a narrative principle shaping the text. This "thresholdness" includes a specific space based on a permanent change of background and foreground; an immersive effect that neutralizes consistency and determinism; a turning of the narrative movement inside the text to recreate / remember / capture / recognize itself; objectification of the text as a sign system through a large-scale and multi-level network of predictive signs to which the character-narrator and reader are oriented; emptying the genre structure of the detective narrative and deductive logic; finding the problem of the instability of the character's borders as equivalent to the instability of the narrative and - more broadly - of out-of-text reality. Immersion in the "threshold" narrative reveals the possibility to achieve indistinction in the connections "I - Other" and further "I - Alien/strange" through identification of one in the other and recognition-assignment. This complex effect characterizes the "threshold" optic, which in the long run can form new understandings and new solutions, both creative and social.
Тюлин Д.А.. СТРУКТУРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ПОЭТИЧЕСКОЙ «ПЕРСОНЫ» в АЛЬБОМНОМ цикле Д. Боуи «Взлет и падение Зигги Стардаста и Пауков с Марса»
Статья посвящена особенностям реализации поэтической «персоны» и лирического героя в поэзии Д. Боуи. Альбомный цикл «Взлет и падение Зигги Стардаста и Пауков с Марса» является первой работой поэта, в центре которой находится поэтическая «персона» (термин взят из психологической системы К.Г. Юнга). «Персона» - литературная «маска», обладающая характеристиками персонажа, вокруг которой выстраивается альбомный цикл как художественное и поэтическое единство. Исполняя песни от лица «персоны» рокера-марсианина Зигги Стардаста и дистанцируясь от идеи аутентичности в рок-поэзии, Боуи руководствуется принципами имперсональности Т.С. Элиота -статья прослеживает разнородные проявления имперсональности в анализируемом альбомном цикле. То, каким способом «персона» проявляет себя через тексты песен, обуславливает особые взаимоотношения между лирическим голосом, «персоной», фигурой автора и читателем. Лирическое начало в текстах Боуи претерпевает постоянные идентификационные метаморфозы и периодически представляется амбивалентным, способным принадлежать как «персоне», так и связанным с ней безымянным героям. Обращаясь к концептуальным построениям формалистов Ю. Тынянова и В. Шкловского, статья предпринимает попытку объяснить, каким образом в поэзии Боуи выстраивается образ лирического героя. Неоднозначность отношений между «персоной», авторской личностью и лирическим голосом интерпретируется с помощью теории остранения, предложенной Шкловским. Статья описывает различные поэтические стратегии, которые Боуи использует для того, чтобы приблизить читателя к поэтической «персоне» и усилить ее значимость в рамках альбомного цикла и за его пределами. Руководствуясь теоретическими наработками Тынянова, посвященными поэтическому творчеству А. Блока, статья показывает, что лирический герой Боуи появляется в результате процесса медиации между читателем и различными концептуальными единицами в творчестве Боуи - «персоной», авторской личностью и множественными, зачастую неоднозначными лирическими голосами.
The article studies the peculiarities of the implementation of the poetic "persona" and the lyrical hero in the poetry of D. Bowie. The album cycle "The Rise and Fall of Ziggy Stardust and the Spiders from Mars" is the first work of the poet, in the center of which there is a poetic "persona" (the term is taken from the psychological system of C.G. Jung). "Persona" is a literary "mask" that has the characteristics of a character, around which the album cycle is built as an artistic and poetic unity. Performing songs on behalf of the "persona" of Martian rocker Ziggy Stardust and distancing himself from the idea of authenticity in rock poetry, Bowie is guided by the principles of impersonaality of T.S. Eliot. Thus the article traces the heterogeneous manifestations of impersonaality in the analyzed album cycle. The way in which the "persona" manifests itself through the lyrics creates a special relationship between the lyrical voice, the "persona", the figure of the author and the reader. The lyrical "I" in Bowie's texts undergoes constant identification metamorphoses and periodically appears ambivalent, able to belong both to the "persona" and to the nameless characters associated with it. Referring to the conceptual constructions of the formalists Y. Tynyanov and V. Shklovsky, an attempt is made to explain how the image of a lyrical hero is built in Bowie's poetry. The ambiguity of the relationship between the "persona", the author's personaality and the lyrical voice, is interpreted using the theory of estrangement proposed by Shklovsky. The article describes various poetic strategies that Bowie uses to bring the reader closer to the poetic "persona" and enhance its significance within the album cycle and beyond. Guided by the theoretical developments of Tynyanov, dedicated to the poetic work of A. Blok, the article shows that the lyrical hero of Bowie appears as a result of the process of mediation between the reader and various conceptual units in Bowie's work - the "persona", the author's personaality and multiple, often ambiguous lyrical voices.
Харитонов О.А.. НЕКЛАССИЧЕСКАЯ КОМПОЗИЦИЯ ПОВЕСТВОВАНИЯ В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ XX ВЕКА (НА МАТЕРИАЛЕ РОМАНА В. КАВЕРИНА «ДВА КАПИТАНА»)
В статье рассматриваются особенности поэтики романа В. Каверина «Два капитана» (антитетичность, полисубъектность, множественная фокализация, полифоничность, стереоскопичность, фрагментарность), а также отражение в образно-композиционном строе целого спектра разновидностей жанра романа (средневекового рыцарского романа, сентиментального роман, плутовского романа, готического роман, романа воспитания, любовно-авантюрного романа, эпистолярного романа и др.). Все вышеуказанное позволяет говорить о романе Каверина «Два Капитана» как об одном из первых романов с неклассической композицией повествования в истории русской литературы XX века.
The article examines the features of the poetics of V. Kaverin's novel "Two Captains" (antitheticism, polysubjectivity, multiple focalization, polyphony, stereoscopy, fragmentarily), as well as the reflection in the figurative and compositional structure of the whole spectrum of varieties of the novel genre (medieval chivalric novel, sentimental novel, picaresque novel, Gothic novel, novel of upbringing, love-adventurous novel, an epistolary novel, etc.). All of the above allows us to talk about Kaverin's "Two Captains" as one of the first novels with a non-classical composition of narration in the history of Russian literature of the XX century.
Чевтаев А.А.. СТИХОТВОРЕНИЕ Н.С. ГУМИЛЕВА «КЕНГУРУ»: РОЛЕВАЯ ПОЭТИКА И ЛИРИЧЕСКИЙ НАРРАТИВ
В статье рассматривается поэтика стихотворения Н.С. Гумилева «Кенгуру» (1910) в аспекте постулирования ролевого героя в структуре лирического нарратива. В данном поэтическом тексте, вошедшем в состав третьей книги стихов поэта «Жемчуга», которая в целом характеризуется символистскими художественными и мировоззренческими установками, проступают черты будущего гумилевского акмеизма. «Акмеизация» образного и сюжетного построения этого стихотворения обусловлена ролевой формой репрезентации лирического субъекта, предстающим в образе «я» героини-девушки. Структурно-семиотический и нарратологический анализ данного текста раскрывает принципы перехода гумилевского сознания от символистского к акмеистическому миропониманию. В стихотворении Гумилева «Кенгуру» обнаруживается особый, не свойственный раннему творчеству поэта, взгляд на взаимодействие мужского и женского начала. Ролевая поэтика, реализуемая здесь посредством постулирования «точки зрения» героини-девушки и определяющая характер нарративного развертывания поэтического текста, способствует утверждению конвергентных стремлений фемининного «я» к маскулинному миру. В структуре лирического нарратива, персоналистически излагающего историю встречи девушки-рассказчицы с прирученным «кенгуру» и обусловленного ею мечтательного осознания жажды чувственной любви, вскрываются психологические перипетии становления девичьего «я», исполненного витальных сил и желания земного самоосуществления. Система персонажей стихотворения, в которой представлены реальные и виртуальный образы, определяет ценностно-смысловую логику нарративного развертывания текста: реальная героиня посредством игры с «ручным кенгуру» ментально устремляется к эфемерному, но желаемому возлюбленному. При этом единение с неведомым воображаемым мужским «я» осознается героиней в качестве событийного обретения земного счастья и гармонии. Делается вывод, что ролевая поэтика и построение лирического нарратива в стихотворении «Кенгуру» демонстрируют один из вариантов гумилевского «преодоления символизма».
The article examines the poetics of the poem "Kangaroo" (1910) by N.S. Gumilev in the aspect of postulating a role hero in the structure of a lyrical narrative. In this poetic text, which is part of poet’s third book of poems "Pearls" generally characterized by symbolist artistic and ideological attitudes, the features of the future Gumilev′s acmeism appear. The "acmeization" of the figurative and plot construction of this poem is due to the role form of representation of the lyrical subject, appearing in the image of the "the self" of the heroine-girl. The structural-semiotic and narratological analysis of this text reveals the principles of the transition of Gumilev′s consciousness from the symbolist to the acmeistic worldview. Gumilev′s poem "Kangaroo" reveals a special view of the interaction of masculine and feminine principles, which is not characteristic of the poet′s early work. Role poetics, realized here by postulating "the point of view" of the heroine-girl and determining the nature of the narrative unfolding of the poetic text, contributes to the assertion of convergent aspirations of the feminine "the self" to the masculine world. In the structure of the lyrical narrative, personalistically setting forth the story of the meeting of the girl narrator with the tamed "kangaroo" and the dreamy awareness of the thirst for sensual love caused by her, the psychological vicissitudes of the formation of the girl′s "self", filled with vital forces and the desire for earthly self-fulfillment, are revealed. The system of the poem′s characters, in which real and virtual images are presented, determines the value-semantic logic of the narrative unfolding of the text: the real heroine, through playing with a "tame kangaroo", mentally rushes to an ephemeral, but desired lover. At the same time, unity with an unknown imaginary male "self" is realized by the heroine as an eventful acquisition of earthly happiness and harmony. It is concluded that role poetics and the construction of a lyrical narrative in the poem "Kangaroo"demonstrate one of the variants of Gumilev′s "overcoming symbolism".
Чернышева В.И.. «ПЕВЦУ "ЛИСТОПАДА"». 25-ЛЕТНИЙ ЮБИЛЕЙ ЛИТЕРАТУРНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И.А. БУНИНА НА СТРАНИЦАХ ГАЗЕТЫ «САРАТОВСКИЙ ВЕСТНИК»
Чествования Ивана Бунина, приуроченные к 25-летию начала творческой деятельности, были настолько масштабны, что исследователи называют их своеобразным прологом к Нобелевским дням. В октябре-ноябре 1912 года по всей России появляется больше 50 развернутых публикаций о Бунине, и это, не считая статей в толстых журналах, интервью и заметок с описаниями самих юбилейных торжеств. «Заговорили о нем со всех сторон, и что написал, и что пишет, и что задумал», - сообщает А. Станкевич в харьковской газете «Южный край» 5 июня 1912 года, называя все происходящее «либеральным бенефисом». По всей России в печати появляются не только юбилейные статьи, но и посвященные Бунину стихи, романсы, фотосерии и даже шаржи. В статье подробно рассматривается статья «Певцу «Листопада», которой откликнулась на торжества газета «Саратовский вестник», не ставшая исключением и также оставившая свой след на этой странице истории журналистики и литературного процесса начала XX века.
The celebrations of Ivan Bunin on the 25th anniversary of the beginning of his career were so large-scale that researchers call them a kind of prologue to the Nobel Days. In October-November 1912, more than 50 detailed publications about Bunin appeared throughout Russia, and this is not counting articles in thick magazines, interviews and notes describing the anniversary celebrations themselves. "They started talking about him from all sides, and what he wrote, and what he wrote, and what he planned," reports A. Stankevich in the Kharkiv newspaper "Southern Region" on June 5, 1912, calling everything that was happening a "liberal benefit." Throughout Russia, not only anniversary articles appear in print, but also poems, romances, photo series and even cartoons dedicated to Bunin. The report examines in detail the half-page article "To the Singer of Listopad", which was responded to by the Saratov Bulletin newspaper, which was no exception and also left its mark on this page of the history of journalism and the literary process of the beginning of the XX century.
Чэнь Чэнь. ИСТОРИЯ ПЕРЕВОДОВ ПРОИЗВЕДЕНИЙ Н.В. ГОГОЛЯ В КИТАЕ: К ПОСТАНОВКЕ ПРОБЛЕМЫ
В статье впервые дается краткий очерк истории переводов произведений Н.В. Гоголя на китайский язык в контексте китайской переводческой традиции. Исследование показало, что установка на преобладание в переводческой деятельности воссоздающего начала определила достаточно точную и близкую к оригиналу передачу идейно-тематического содержания произведений классика русской литературы и их художественных особенностей. Сделан вывод о том, что перевод произведений Гоголя на китайский язык является важной составляющей диалога межу китайской и русской литературами и культурами на протяжении многих десятилетий.
The article for the first time gives a brief sketch of the history of translations of Gogol's works into Chinese in the context of the Chinese translation tradition. The study showed that the attitude to the predominance of the recreating principle in translation activities determined a fairly accurate and close to the original transfer of the ideological and thematic content of the works of the classic of Russian literature and their artistic features. It is concluded that the translation of Gogol's works into Chinese has been an important component of the dialogue between Chinese and Russian literature and cultures for many decades.