Журнал «История: факты и символы»
Аннотации статей.
Ковалев А. В.. ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ ПРОВИНЦИАЛЬНОГО ГОРОЖАНИНА 1940-х гг. В ПИСЬМАХ ВРАЧА Н. Н. ФИНОГЕНОВА
Николай Николаевич Финогенов (1869-1948) - российский военный врач, ученый, один из тех, кто стоял у истоков онкоиммунологии, участник нескольких войн, включая Русско-японскую войну (1904-1905) и Первую мировую войну (1914-1918). С 1920-х гг. и до конца своей жизни проживал в г. Армавир и работал врачом в поликлинике. Его жизнь, особенно последние годы, недостаточно изучена. Дополнительную актуальность исследованию придает то, что последние годы врача приходятся на 1940-е гг. Таким образом, рассматривая это время глазами Н. Н. Финогенова, мы также можем лучше узнать повседневную жизнь предвоенных, военных и первых послевоенных лет. Это стало возможным благодаря рассмотрению такого источника, как письма Н. Н. Финогенова к его внучке Н. Г. Финогеновой (Равич). Находясь в частном хранении, этот любопытный источник до недавнего времени не использовался. Исследование жизни провинциального горожанина сороковых через письма Н. Н. Финогенова позволило сделать ряд наблюдений и выводов. Можно увидеть, как менялась жизнь обитателей города в этот трудный период. Предвоенное время для квалифицированного специалиста с бытовой точки зрения можно считать относительно приемлемым для существования. Однако происходит резкое ухудшение бытовых условий в военное время, особенно в связи с бомбардировками, боями, немецкой оккупацией и ее последствиями. Психологическое состояние людей сильно усложняется. В первое послевоенное время вместо ожидаемого улучшения жизни продолжаются трудности, появляется угроза голода, ощущение неравенства, непопулярность некоторых правительственных мероприятий. При этом главной повседневной проблемой человека и во время войны, и даже вскоре после ее окончания было именно выживание - и собственное, и своей семьи. Но, пожалуй, особенностью военных и послевоенных лет было то, что это желание уцелеть не исключало, а, напротив, тесно переплеталось со стремлением честно делать свою работу в тылу, исполнять свой долг перед семьей и людьми.
Nikolai Nikolaevich Finogenov (1869-1948) - Russian military doctor, scientist, one of those who stood at the origins of oncoimmunology, participated in several wars, including the Russian-Japanese War (1904-1905) and the First World War (1914-1918). Since the 1920s. and until the end of his life he lived in Armavir and worked as a doctor in an outpatient clinic. His life, especially in recent years, is not well understood. Additional relevance of the study gives the fact that the last years of the doctor fall on the 1940s. Thus, considering this time through the eyes of N.N. Finogenov, we can also better learn the everyday life of the prewar, military, and early postwar years. This became possible thanks to the consideration of such a source as N.N. Finogenov’s letters to his granddaughter N.G. Finogenova (Rawich). Being in private storage, this curious source has not been used until recently. The study of the life of a provincial citizen of the forties through N.N. Finogenov’s letters allowed to make a number of observations and conclusions. You can see how the life of the inhabitants of the city changed during this difficult period. A life for a qualified specialist in pre-war time can be considered relatively acceptable for existence in the point of view of everyday life. However, there is a sharp deterioration in living conditions in wartime, especially in connection with the bombing, the fighting and the German occupation, and its consequences. The psychological state of people is very complicated. In the first post-war period, instead of the expected improvement in life, there is a continuation of difficulties, the threat of starvation, a sense of inequality and unpopularity of some government measures. At the same time, the main everyday problem of man and during the war, and even soon after its termination, was precisely the survival - both his own and his family. But perhaps the peculiarity of the military and post-war years was that this desire to survive did not exclude, but, on the contrary, closely intertwined with the desire to do their work honestly in the rear, to fulfill their duty to their families and people.
Максимова И. В.. «НУЖДА СКАЧЕТ, НУЖДА ПЛЯШЕТ, НУЖДА ПЕСЕНКИ ПОЕТ»: ОСВЕЩЕНИЕ ПРОБЛЕМЫ БЕДНОСТИ В ПРЕССЕ Г. ЦАРИЦЫНА КОНЦА XIX ВЕКА
В статье впервые проведен комплексный анализ проблемы бедности и ее последствий в жизни г. Царицына и его обывателей конца ХIХ века. Обращение к местной прессе, представленной двумя газетами - «Волжско-Донской листок» и «Царицынский вестник», позволяет ввести в научный оборот разноплановые материалы, ранее выпадавшие из поля зрения исследователей. Привлекаемые источники свидетельствуют, что современники оценивали бедность и в особенности ее крайнюю форму - нищету - как социальное зло, опасный недуг, поражающий в силу своих последствий все общество. При этом бедность в соответствии со сложившейся дореволюционной трактовкой воспринималась скорее как горе, в котором виновно само общество, чем конкретный человек. С подобным видением во многом связано стремление общественности к благотворительности, поощряемое журналистами посредством публикаций о бедственном положении конкретных семей, деятельности специальных обществ, благотворительных акциях и пр. Вместе с тем, на страницах прессы настойчиво проводилась мысль о необходимости оказания посильной помощи истинно нуждающимся, а не мимикрировавшим под них тунеядцам, превративших попрошайничество в прибыльное дело. По этой причине различные проявления профессионального нищенства подвергались осуждению. Резюмируя, можно констатировать следующее: хотя публицисты чаще всего рассматривали проблему бедности (и нищеты) не напрямую, а опосредованно, как некий фон, красной нитью вплетенный в картину повседневной жизни русского города, тем не менее, региональная пресса выступает ценным и перспективным источником для проведения исследований в русле озвученной проблематики.
The article for the first time carried out a comprehensive analysis of the problem of poverty and its consequences in the life of the city of Tsaritsyn and its inhabitants of the late XIXth century. Appeal to the local press, represented by two newspapers - «Volzhsko-Donskoi Listok» and «Tsaritsynsky Vestnik», allows you to enter into the scientific circulation of diverse materials that previously fell out of the field of view of researchers. Attracted sources show that contemporaries assessed poverty and, in particular, its extreme form - poverty - as a social evil, a dangerous affliction that affects all of society by virtue of its consequences. At the same time, in accordance with the prevailing pre-revolutionary interpretation, poverty was perceived rather as grief, in which society itself is guilty than a individual person. The desire of the public for charity, encouraged by journalists through publications about the plight of particular families, special societies, charity events, etc., is largely associated with this vision. At the same time, the press strongly insisted on the need to provide feasible assistance to the truly needy, rather than mimicking for them to parasites who turned begging into a profitable business. For this reason, various manifestations of professional begging were condemned. Summarizing, we can state the following: although publicists often considered the problem of poverty (and beggary) not directly but indirectly, as a background, a red thread woven into the picture of everyday life of the Russian city, nevertheless, the regional press is a valuable and promising source for research in the direction of the voiced issues.
Николаев Д. А., Хвостова И. А.. «...УПРАЖНЯЮТСЯ... В ПЬЯНСТВЕ И БУЙСТВЕ...»: ФОРМИРОВАНИЕ И ДЕВИАНТНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ПОХОДНОГО МАРША 3-ГО ПОЛКА НИЖЕГОРОДСКОГО ОПОЛЧЕНИЯ (СЕНТЯБРЬ 1812 - ИЮНЬ 1813 ГГ.)
Эпоха 1812 г. продолжает оставаться одним из самых востребованных объектов изучения в отечественной исторической науке, но, несмотря на большое количество исследований, посвященных ее различным аспектам, долгие годы вне поля зрения ученых остаются актуальные вопросы, связанные, в частности, с девиантным поведением воинов русской армии в кампанию 1812 г. Актуальность темы обусловлена как сугубо историческими факторами комплексного изучения научного явления как такового, так и социо-психологическими причинами изучения феномена «человека войны» в истории вообше и истории повседневности, в частности. Новизна данного исследования состоит в том, что впервые в отечественной исторической науке исследуются различные аспекты девиантного поведения воинов отдельно взятого боевого подразделения эпохи 1812 г., находящегося в боевом походе и представляющем собой специфический человеческий коллектив. Методология представленного исследования основана на принципе историзма, научной объективности. Использованы общенаучный, а также историко-системный и ретроспективный методы исследования. Источниковую базу представленной работы составили материалы официального делопроизводства, относящиеся к деятельности нижегородского ополчения и находящиеся в Центральном архиве Нижегородской области (ЦАНО): рапорты командира полка, донесения, допросы и прочая документация, характеризующая внутреннюю жизнь и события в полку. Следует отметить, что наиболее зримо признаки девиантного поведения и нарушения воинской дисциплины проявлялись на начальном этапе формирования полка как боевой единицы и в конечном пункте его прибытия. Наиболее характерными проступками и преступными деяниями со стороны личного состава полка были пьянство, дезертирство, незаконное распоряжение чужим имуществом, должностные проступки и пр. Были зафиксированы и отдельные случаи совершения тяжких преступлений. Результатами исследования следует считать определение основных разновидностей дисциплинарных нарушений и преступлений, произошедших в полку, а также вывод о том, что они не повлияли на выполнение основных боевых задач полка.
The era of 1812 continues to be one of the most popular objects of study in the national historical science, but despite the large number of studies on its various aspects, for many years out of the field of view of scientists remain topical issues related, in particular, with the deviant behavior of the soldiers of the Russian army in the campaign of 1812. The relevance of the topic is due to both purely historical factors of the complex study of the scientific phenomenon as such, and socio-psychological reasons for the study of the phenomenon of "man of war" in the history of voobshe and the history of everyday life, in particular. The novelty of this study lies in the fact that for the first time in the national historical science, various aspects of the deviant behavior of soldiers of a single combat unit of the era of 1812, which is in a combat campaign and represents a specific human team, are studied. The methodology of the presented research is based on the principle of historicism and scientific objectivity. General scientific, as well as historical-system and retrospective methods of research are used. The source base of the presented work was made up of official records relating to the activities of the Nizhny Novgorod militia and located in the Central archive of the Nizhny Novgorod region (CANO): reports of the regiment commander, reports, interrogations and other documentation characterizing the internal life and events in the regiment. It should be noted that the most visible signs of deviant behavior and violations of military discipline were manifested at the initial stage of formation of the regiment as a combat unit and at the final point of its arrival. The most characteristic acts and criminal acts on the part of the personnel of the regiment were drunkenness, desertion, illegal disposal of other people's property, official misconduct, etc.were recorded and individual cases of serious crimes. The results of the study should be considered the definition of the main types of disciplinary violations and crimes that occurred in the regiment, as well as the conclusion that they did not affect the performance of the main combat missions of the regiment.
Березуцкий В. Д.. ПОЛОВОЗРАСТНЫЕ ПРИЗНАКИ САРМАТОВ ИЗ ПОГРЕБЕНИЙ НОВОЧИГОЛЬСКОГО КУРГАННОГО МОГИЛЬНИКА
Анализируются сарматские погребения среднесарматской культуры I - начала II вв. н.э. из курганов Новочигольского могильника (Среднее Побитюжье, Донское левобережье). Одной из малоисследованных тем сарматской археологии является уровень социального развития сарматов на всех трех периодах их истории - ранне, средне и позднесарматском. Актуальным является вопрос о принадлежности погребений в курганах. Исследования антропологов показали сложность и неоднозначность полученных результатов - нарушение половозрастной стратификации у сарматов Нижнего Дона, Нижнего Поволжья, Южного Приуралья. Исследователи приходят к однозначному выводу о «нестандартном» обществе, отраженном в подкурганных погребениях, об отражении ненормальной популяции кочевников (превышение количества мужских погребений над женскими или наоборот, редкость детских погребений или почти полное их отсутствие, неполный возрастной состав, отраженный в подкурганных погребениях). Актуальность работы. На Верхнем и Среднем Дону исследовано около 300 погребений сарматов. Однако до сих пор неизученной темой является уровень социального развития местного сарматского общества. Не осуществлены даже начальные шаги к решению этого вопроса - не проанализированы сарматские погребения на предмет пола и возраста. Причины этого кроются как в плохой сохранности скелетов, так и отсутствии антропологических определений. Новизна исследования. Впервые для территории Верхнего и Среднего Дона проведены антропологические исследования костных останков сарматов Новочигольского могильника (благодаря относительно хорошей сохранности скелетов) и впервые получены результаты для обозначенной территории, которые показательно свидетельствуют, что и на Среднем Дону существовали те же нарушения половозрастной стратификации, что и на Нижнем Дону, Нижнем Поволжье, Южном Приуралье. Методы исследования: археологические, антропологические, метод сравнительного анализа. Источниковая база исследования. Проанализировано 17 погребений сарматов Новочигольского могильника - одиночных мужских, одиночных женских, а также детских (отдельные могилы и совместные с женщинами). Выводы: Новочигольский могильник: 1) не отражает численный состав всей сарматской орды, кочевавшей в Среднем Побитюжье в I - начале II вв. н.э.; 2) не является «калькой» всего социального состава сарматского общества; 3) заставляет предполагать существование иного обряда (обрядов) погребения для основной части кочевой орды; 4) предполагает считать курган местом погребения избранных представителей сарматского общества.
The article is devoted to the Sarmatian burials of the mid culture I - early II centuries BC from burial mounds Novoilinskogo (Average Positure, don left). One of the little-studied topics of Sarmatian archaeology is the level of social development of the Sarmatians in all three periods of their history - early, middle and late Sarmatian. Closely related to this question is the question of who owns the burial mounds. Studies of anthropologists have shown the complexity and ambiguity of the results - violation of age and sex stratification in the Sarmatians of the Lower don, Lower Volga, southern Urals. The researchers come to an unambiguous conclusion about the "non-standard" society, reflected in the underground burials, about the reflection of the abnormal population of nomads (the excess of the number of male burials over female or Vice versa, the rarity of children's burials or their almost complete absence, incomplete age composition, reflected in the underground burials). The relevance of the work. About 300 burials of Sarmatians were investigated on the Upper and Middle Don. However, the level of social development of the local Sarmatian society is still an unexplored topic. Not even the initial steps to address this issue have been carried out - Sarmatian burials have not been analyzed for gender and age. The reasons for this lie in the poor preservation of skeletons, and the lack of anthropological definitions. The novelty of the study. For the first time for the territory of Upper and Middle don conducted anthropological studies of skeletal remains of the Sarmatians Novoilinskogo burial (thanks to the relatively good preservation of the skeletons) and the first results obtained for a designated area, which are significant indicate that on Average the don existed the same violations age and sex stratification, and on the Lower don, Lower Volga region, southern Urals. Research methods: archaeological, anthropological, method of comparative analysis. Source base of the study. 17 burials of Sarmatians of Novochigolsky burial ground - single men's, single women's, and children's (separate graves and joint with women) are analyzed. Conclusions: Novosyolki the burial ground: 1. Does not reflect the numerical composition of the entire Sarmatian Horde, nomadic in the Middle Pobityuzhe in the I-early II centuries ad; 2. Is not a "blueprint" of the entire social composition of Sarmatian society: 3. Forces to assume existence conjures rites (practicing an) burial for the main parts of nomadic Horde; 4. It is supposed to consider the mound as the burial place of the elected representatives of the Sarmatian society.
Колесникова М. Е., Ермоленко Л. П., Ашуба А. Е.. V АРХЕОЛОГИЧЕСКИЙ СЪЕЗД И ИЗУЧЕНИЕ КАВКАЗСКИХ ДРЕВНОСТЕЙ
Статья посвящена истории Пятого археологического съезда, состоявшегося в Тифлисе в 1881 г., и проблемам сохранения и изучения памятников древности на Кавказе во второй половине XIX в. Характерной чертой археологических съездов было сочетание профессионализма докладчиков, академической широты рассматривавшихся научных проблем и масштабности предварительного археологического изучения территорий, в которых планировалось проведение съезда. Доклады участников съезда по археологическим, этнографическим и археографическим вопросам, проблемам изучения древней и средневековой истории сопровождались обсуждением актуальных вопросов по разработке методов, методики и методологии исторических исследований, популяризации археологического знания, охраны, изучения и использования памятников древности. Пятый археологический съезд актуализировал внимание провинциальной интеллигенции к исследованиям в кавказском регионе, способствовал росту их профессионального уровня и распространению знаний о древностях Кавказа среди местного населения. Съездом были определены перспективы научного изучения Кавказа, а также разработана программа археологического обследования региона. Она предусматривала изучение первобытных, христианских и мусульманских древностей, памятников языческих и классических искусств и художеств, письма и языка, а также проведение этнографических и лингвистических исследований. Намеченная программа изучения Кавказа носила междисциплинарный, комплексный характер и успешно реализовывалась в последующие периоды. Анализ системы изучения и сохранения историко-культурного наследия региона и взаимодействия научных обществ с государственной администрацией во второй половине XIX столетия, дает возможность под новым углом зрения рассмотреть разработку научной проблемы об органической связи становления и развития отношений общества и государственной власти в изучении кавказских древностей. В исследовании использовались методологические приемы цивилизационного подхода, с помощью которого были изучены социокультурные ценности российского общества в указанный хронологический период.
The article is devoted to the history of the Fifth Archaeological Congress held in Tiflis in 1881 and the problems of preservation and study of ancient monuments in the Caucasus in the second half of the XIX century. the Characteristic feature of the archaeological congresses was a combination of professionalism of the speakers, academic breadth of the considered scientific problems and the scale of the preliminary archaeological study of the territories in which the Congress was planned. The reports of the participants of the Congress on archaeological, ethnographic and archaeographic issues, problems of ancient and medieval history were accompanied by discussion of topical issues on the development of methods, methodology and methodology of historical research, promotion of archaeological knowledge, protection, study and use of ancient monuments. The fifth archaeological Congress actualized the attention of the provincial intelligentsia to research in the Caucasus region, contributed to the growth of their professional level and the dissemination of knowledge about the antiquities of the Caucasus among the local population. The Congress identified the prospects for scientific study of the Caucasus, as well as developed a program of archaeological survey of the region. It included the study of primitive, Christian and Muslim antiquities, monuments of pagan and classical, arts and arts, writing and language, as well as ethnographic and linguistic research. The planned program of study of the Caucasus was interdisciplinary, complex and successfully implemented in subsequent periods. The analysis of the system of studying and preserving the historical and cultural heritage of the region and the interaction of scientific societies with the state administration in the second half of the XIX century, makes it possible to consider the development of a scientific problem on the organic relationship of the formation and development of relations between society and state power in the study of Caucasian antiquities from a new angle. The study used the methodological methods of the civilizational approach, with which the socio-cultural values of the Russian society in the specified chronological period were studied.
Разуваев Ю. Д., Решетова И. К.. ПОГРЕБЕНИЯ НА МНОГОСЛОЙНОМ ГОРОДИЩЕ У С. ВЕРХНЕЕ КАЗАЧЬЕ БЛИЗ Г. ЗАДОНСКА
На многослойном городище, расположенном на левом берегу р. Дон около с. Верхнее Казачье в Липецкой области, недавними раскопками выявлена серия погребений и разрозненных человеческих костей. В статье впервые публикуются информация об этих находках и результаты их анализа, ценные для характеристики как похоронной обрядности, так и физического облика, и условий жизни оседлого населения донской лесостепи в разные исторические периоды. Исследованию подверглись семь безынвентарных погребений, в которых представлены скелеты, как целые, так и фрагментарной сохранности. Их хронология определена на основе анализа стратиграфии и радиоуглеродного датирования. Мужское полуразрушенное погребение, располагавшееся на площадке городища, отнесено к XIII в. Оно пополнило число захоронений, изредка встречающихся на древнерусских поселениях региона. Шесть более древних погребений размещались в насыпи оборонительного вала. Останки людей при раскопках оборонительных сооружений находили ранее на нескольких донских городищах раннего железного века, но гораздо менее выразительные. Из публикуемых погребений одно появилось во II в. до н.э. - I в. н.э., остальные - в скифское время (V-III вв. до н.э.). Несмотря на разную степень сохранности, их следует рассматривать в одном ряду с теми, пока относительно немногочисленными, комплексами, что характеризуют существовавшую в древности бескурганную похоронную традицию. Антропологические материалы из погребений были проанализированы по традиционным методикам. Серия скифского времени включает останки пяти взрослых индивидов мужского пола, средняя продолжительность жизни которых составляла 46,8 лет. В ней зафиксированы некоторые маркеры стресса и патологии, выявлены высокие индивидуальные показатели продольных размеров тела и средний уровень физических нагрузок.
On the multilayered hillfort located on the left coast of the Don River near the Verkhnee Kazachye village in Lipetsk oblast’ recent excavation revealed a series of burials and separate human bones. Information on these finds and the results of their analysis valuable to characteristic of both funeral ceremonialism, and physical shape and living conditions of settled population of the Don forest-steppe during the different historical periods are for the first time published in article. Seven burials were studied without things that present skeletons, both whole and fragmented preservation. Their chronology is defined on the basis of the analysis of a stratigraphy and radio-carbon dating. The men's half-ruined burial which was located on the platform of the hillfort is referred to the 13th century. It filled up number of the burials which are occasionally found on Old Russian settlements of the region. Six more ancient burials were placed in an embankment of a defensive shaft. Remains of people at excavation of defensive works found on several Don hillforts of the Early Iron Age earlier, but much less expressive. From the published burials one appeared in the 2nd century BC - 1st century AD, the others - in Scythian time (the 5-3rd centuries BC). Despite different degree of safety, they should be considered in the same row with those, rather not numerous, complexes so far that characterize the cemetery funeral tradition existing in the ancient time. Anthropological materials from burials were analysed by traditional techniques. A series of Scythian time includes remains of five male adult individuals, average life expectancy of which made 46.8 years. It contains some markers of stress and pathology, high individual indicators of longitudinal body size and average level of physical activity.
Ляпина С. М.. «ЗЛОПОЛУЧНЫЙ БОРИС!»: РЕЦЕПЦИЯ ЛИЧНОСТИ БОРИСА ГОДУНОВА В РУССКОЙ КУЛЬТУРНОЙ ТРАДИЦИИ
Статья посвящена рассмотрению художественного образа государственного деятеля XVI-XVII вв. Бориса Годунова в русской литературе и кинематографии. Автором проанализированы прозаические и драматические исторические произведения XIX-XXI вв., а также художественные фильмы и исторические сериалы. В основу анализа была положена идея о виновности/невиновности Бориса Годунова в убийстве малолетнего царевича Дмитрия, вероятного наследника русского престола. В результате исследования были сделаны выводы об определяющем влиянии на идейную позицию авторов художественных произведений и фильмов точки зрения придворного историографа Н. М. Карамзина, воспроизведенной им в многотомном труде «История Государства Российского». Эта точка зрения, в свою очередь, являлась отражением официальной, «романовской» идеологии, представлявшей Бориса Годунова политическим интриганом и безжалостным детоубийцей и господствовавшей в русской историографии более трехсот лет. Несмотря на появление в XIX-XXI вв. новых научных исследований, опровергающих официальную точку зрения в вопросе об убийстве царевича Дмитрия, в русской культурной традиции продолжает существовать исторический миф о жестоком и кровожадном царе Борисе. Этот миф нашел отражение в многочисленных художественных произведениях, посвященных личности Годунова, а также событиям Смутного времени в России XVII в. Авторы исторических романов и повестей, трагедий и баллад, кино- и телефильмов не отказывают Борису Годунову в определенных достоинствах, в частности, в умении управлять государством, но не выходят за рамки традиционных представлений о нем. Исключением является роман представителя эмигрантской литературы А. Труайя, полностью реабилитирующий Годунова как правителя и как человека.
The article is devoted to the examination of the artistic image of Mr. Boris Godunov in Russian literature and cinematography. The author analyzes the prosaic and dramatic historical works of the XIX-XXI centuries, as well as feature films and historical series. The analysis was based on the idea of the guilt / innocence of Boris Godunov in the murder of the young Tsarevich Dmitry. This prince was the heir to the Russian throne. As a result of the study, conclusions were drawn about the determining influence on the ideological position of the authors of works of art and films from the point of view of the court historian Karamzin. This view was a reflection of the official ideology of the Romanov dynasty. For the Romanovs, Godunov was a political intriguer and a ruthless infanticide. This opinion prevailed in Russian historiography for more than three hundred years. Despite the emergence of new scientific studies that refute the official point of view on the issue of the murder of Tsarevich Dmitry, the historical myth of the cruel and bloodthirsty Tsar Boris continues to exist in the Russian cultural tradition. This myth is reflected in numerous literary works about Godunov and the Time of Troubles. Authors of historical novels and short stories, tragedies and ballads, films and television films consider Godunov a professional politician. But for them he is a killer. An exception is the novel of the representative of emigrant literature, Henri Trois, completely rehabilitating Godunov as a ruler and as a person.
Петрухинцев Н. Н.. СЛУЖИЛЫЕ «ГОРОДА» ПО Р. ВОРОНЕЖУ НА РУБЕЖЕ 1670-Х - 1680-Х ГГ.: СОСТАВ ВОЕННЫХ ФОРМИРОВАНИЙ И ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ ФУНКЦИИ
Статья анализирует состав военных формирований группы южных городов на Белгородской черте в полосе реки Воронежа в финале русско-турецкой войны 1673-1681 гг. и их эволюцию под влиянием военных реформ второй половины XVII века. Автор приходит к выводу, что они выделяются в особую типологическую подгруппу городов Белгородского разряда, характеристики которой нельзя распространять на все его служилые «города». Влияние военных реформ и перевод служилых контингентов в полки «нового строя» привели к удвоению численности их городовых корпораций, и тем не менее города эти в значительной степени сохранили свою традиционную структуру, ориентированную в первую очередь на «городовую» службу. Главной причиной этого было их положение «на черте», обуславливающее сохранение их оборонительных функций, актуальных и в период русско-турецкой войны 1673-1681 гг. В статье даются общие характеристики оборонительных систем этих городов. Преобладание в этой группе низкостатусных «новых» городов привело к переводу их служилых контингентов в ходе военной реформы преимущественно в солдатские полки, что повлекло за собой некоторое обособление «городовой» и «полковой» частей их корпораций и стремление служилых людей закрепиться в «городовой» службе. Автор делает выводы, что в 1680-е годы «городовая» служба не перестала быть актуальной и поглощала основную часть сил местных городовых корпораций, в основном занятых уже не в станицах и сторожах, как в первой половине столетия. Кроме того, усилило обособление «городовой» и переведенной в полки «нового строя» «полковой» части корпораций, подогреваемое явным нежеланием первой переходить в непочетную солдатскую службу.
The article analyzes the military formations of a group of southern cities on the Belgorod line. Russian Russian military settlements in the Voronezh river region at the end of the Russo-Turkish war of 1673-1681 are studied by the author. It was a difficult time for the country, when important reforms of the army were carried out. The article studies the evolution of the armed forces under the influence of reforms of the second half of the XVII century. The author comes to the conclusion that at this time there was a special typological subgroup of fortresses of the Belgorod category, the characteristics of which can not be extended to all its serving krepsoti. The impact of military reforms and the transfer of military contingents in the regiments of the "new system" led to a doubling of the number of their municipal corporations. Many military settlements have retained their traditional structure. They were engaged in the defense of their County. Others were sent on long campaigns to war (regimental service). The author shows that most of the military corporations have been focused on the service in your County. The article gives General characteristics of the defensive systems of Russian fortresses on the Voronezh River. The predominance in this group of low-status"new" settlements led to the transfer of their military contingents in the course of military reform mainly in the soldiers ' regiments. Service soldiers were considered not very honorable. It interferes with reforms. The author concludes that in the 1680s the local service did not cease to be relevant and absorbed the bulk of the forces of local military corporations. This increased the social disunity of serving people.
Удовыдченкова Е. Е.. «СКАЗАНИЯ ИНОСТРАНЦЕВ» О СТРЕЛЕЦКОМ БУНТЕ И РУССКАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ БЕЛЛЕТРИСТИКА ХIХ ВЕКА
В статье анализируется проблема осмысления стрелецкого бунта 1682 года в «сказаниях иностранцев» и в русской исторической беллетристике XIX века. Как «сказания иностранцев» автором рассматриваются письменные свидетельства побывавших в русских землях в XVI-XVIII веках чужеземцев, составленные на основании собственных наблюдений или непосредственного в них участия. Представляя собой весьма разнообразные в жанровом отношении записки, дневники и заметки иностранных путешественников, посольские донесения, мемуары, воспоминания дипломатов, записанные наблюдения и впечатления «торговых людей», они являются интересным материалом для сопоставления и оценки важного исторического события под разными углами зрения. Проделанный в статье сопоставительный анализ «Дневника зверского избиения московских бояр в столице в 1682 году и избрания двух царей Петра и Иоанна» анонимного автора и романа К. П. Масальского «Стрельцы» указывает на формирование общей тенденции по отношению к важному историческому событию, в которую вписываются и свидетельства иностранцев, и концепции отечественной исторической науки, и художественная интерпретация стрелецкого бунта. Автор статьи приходит к выводу, что эта тенденция тяготеет к объективизации истории и выявляет способность писателя уловить общие по отношению к историческому событию оценки. Включая в сюжет некий момент высшей причинности, сложно взаимодействующей с пониманием, что хотя народ - творец истории, его созидательная роль исторически неоднозначна, Масальский показывает, как неодинаков он в различных его проявлениях и как разноплановы его опыт, знания, сознательность.
The article reviews the problem of understanding the Streltsy uprising of 1682 in «Testimony of foreigners» and Russian historical fiction of the XIX century. «Testimony of foreigners» is considered in the article as written evidence of strangers who visited the Russian lands in the XVI-XVIII centuries compiled on the basis of their own observations or direct participation in them. Representing a great genre diversity of papers, diaries and notes of foreign travellers, ambassadorial reports, memoirs, diplomats’ recollections, written observations and impressions of trading people, it provides an interesting input for comparison and evaluation of the important historical event from different perspectives. Comparative analysis of «The diary of severe beating of Moscow boyars in the capital in 1682 and election of the two kings Peter and John» by an anonymous author and K. P. Masalskiy’s novel «Streltsy»conducted in the article indicates the formation of a general tendency towards the important historical event which includes foreigners’ testimony as well as concepts of domestic historical science and artistic interpretation of the Streltsy uprising. The author of the article concludes that this tendency longs for objectification of history and reveals the author’s ability to capture views common to the event. Including in the plot a certain moment of the highest causality which is difficult to interact with the understanding that although the people is the сcreatorof history its creative role is historically ambiguous, Masalsky shows how different the people are in their various manifestations, how diverse experience, knowledge and consciousnessthey have.
Белов А. В.. СТАНОВЛЕНИЕ СИСТЕМЫ МЕСТНОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII ВЕКА (ПО МАТЕРИАЛАМ ЯРОСЛАВСКОЙ ГУБЕРНИИ)
Проводимая в правление Екатерины II масштабная губернская реформа привела к возникновению новых административно-территориальных образований, которые стали фундаментом страны. При анализе ее результатов неизменно указывают на искусственность и «арифметический» принцип в выделении новых образований и городов-административных центров. При этом из внимания неизменно упускается сам процесс подготовки и проведения, в рамках которого проявлялись местные условия и особенности, и которые в значительной степени предопределяли эти итоги. Кроме того, наряду с механическим разделением прежних «больших» губерний на новые «малые» велось создание административных центров, на которые возлагались функции управления, и для этого в городах создавалась необходимая инфраструктура. Данные задачи впервые решались на практике в столь большом объеме. Обязанности по претворению реформы в жизнь возлагались на местных руководителей высшего звена - наместников (генерал-губернаторов) и губернаторов. Настоящая работа посвящена процессу подготовки и проведения административной реформы в Ярославской губернии, разобран и проанализирован процесс подготовки и осуществления реформы на всех ее этапах: планирование, подготовка, ревизия имеющегося потенциала, согласование с центром, привлечение к работе дворянского общества, проведение дворянского съезда, возведение необходимых зданий (присутственных мест) и работа, связанная с поиском и получением средств для этой цели, торжественные мероприятия (или их отсутствие), начало работы и «открытие» губернии, вклад в этот процесс конкретных лиц администрации, степень и форма их участия. Исследование выполнено на обширном архивном материале. Большинство источников впервые вводится в научный оборот и хранится в основном в региональном архиве Ярославский области.
The large-scale provincial reform undertaken in Catherine II's government led to emergence of new administrative-territorial formations which became the base of the country. In the analysis of its results steadily point out artificiality and the "arithmetic" principle in allocation of new formations and the cities administrative centers. At the same time the process of preparation and carrying out the reform within which local conditions and features expressed themselves and which substantially predetermined these results were shown is steadily missed. Besides along with mechanical division of former "big" provinces into new "small" the creation of the administrative centers to which functions of management were assigned was conducted, and for this purpose necessary infrastructure was created in the cities. These problems were for the first time solved in practice in so large scale. Obligations for realization of reform in life were assigned to local top managers - deputies (governor generals) and governors. The presented work is devoted to process of preparation and carrying out administrative reform in the Yaroslavl province, process of preparation and implementation of reform at all its stages is sorted and analysed. The research is executed on the extensive archive material. The majority of sources is for the first time introduced for scientific use.
Ермакова О. К.. КОЛОНИЗАЦИОННАЯ ПОЛИТИКА ЕКАТЕРИНЫ II В КОНТЕКСТЕ МЕЖДУНАРОДНЫХ МИГРАЦИОННЫХ ПРОЦЕССОВ И РАЗВИТИЯ МИРОВОГО РЫНКА ТРУДА
Исследование динамики, направлений и движущих сил миграционных процессов в России Нового времени - актуальная тематика, включенная в широкий европейский контекст. В статье рассматривается колонизационная политика Екатерины II с точки зрения теории человеческого капитала, изучения трудовых миграций и развития международного рынка труда. На основе анализа делопроизводственных материалов Канцелярии опекунства иностранных при Сенате, а также писем и реляций российских дипломатических представителей за рубежом, выявлены основные позиции европейских государств относительно распространения екатерининского Манифеста 1763 г. о призыве иностранцев в Россию и реализации колонизационного проекта. Сделаны выводы о том, что при разработке и осуществлении российской иммиграционной политики 1760-х гг. широко использовались западноевропейские образцы, модели и методы привлечения поселенцев. Выявлены причины негативного отношения правительств ряда европейских государств к переселению подданных в Российскую империю. В частности, власти небольших германских княжеств опасались оттока жителей, особенно квалифицированных работников, что стало еще более ощутимым в период после окончания Семилетней войны. Австрия конкурировала с Россией, поскольку набирала колонистов для Венгрии, а во Франции и Пруссии и вовсе запрещалось опубликование российских манифестов о привлечении иноземцев. В таких условиях оказались чрезвычайно важны действия дипломатических агентов России по улаживанию конфликтов и скрытному «подговариванию» иностранцев, а также агитационная деятельность так называемых «частных вызывателей», хотя и применявших более грубые методы, но весьма преуспевших в вербовке колонистов.
The study of dynamics, directions and driving forces of migration processes in Russia during the Modern Time is a relevant theme included in the wide European context. The paper considers colonization policy of Catherine II from the position of the theory of human capital, studying of labour migration and development of the international labour market. Based on the analysis of the office documents of the Chancellery of Guardianship of foreigners under Senate as well as of letters and reports of Russian diplomatic representatives abroad, the article reveals the main positions of European states towards the distribution of Catherine’s Manifesto of 1763 about the attraction foreigners to Russia and to the realization of colonization project. The author concludes that during the development and implementation of Russian immigration policy of 1760s the Western European patterns, models and methods of attracting foreigners were widely used. The paper reveals the reasons of the negative attitude of the governments of a number of European countries to resettlement of their subjects to the Russian Empire. In particular, the authorities of small German principalities feared the outflow of residents, especially qualified workers, that became extremely tangible after the end of the Seven Years’ War. Austria recruited colonists for Hungary and therefore competed with Russia; in France and Prussia the publication of Russian Manifestos on call of foreigners was totally forbidden. In these conditions extreme importance was given to the actions of Russian diplomatic agents, settling conflicts and secretly persuading foreigners, as well as to agitation activities of the so called “private recruiters”, who although used more rough methods, but succeeded greatly in recruitment of colonists.
Жиров Н. А., Клевцова О. В.. СЕЛЬСКИЙ СОЦИУМ И ОБРАЗОВАНИЕ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX - НАЧАЛЕ ХХ ВВ. (ПО МАТЕРИАЛАМ ЕЛЕЦКОГО УЕЗДА ОРЛОВСКОЙ ГУБЕРНИИ)
Развитие образования в Российской империи во второй половине XIX в. во многом было связано с началом либеральных преобразований 1860-1870-х гг. Земская реформа способствовала формированию сельской образовательной среды. Стало возможным повсеместное открытие начальных учебных заведений не только в государственной деревне, но и в бывших владельческих поселениях. Этот процесс был продолжен в 1880-90-х гг. массовым открытием начальных школ под эгидой просветительской деятельности духовного ведомства. Церковно-приходские и школы грамоты давали необходимый минимум знаний учащимся, хотя довольно часто уступали по качеству преподавания предметов земским и государственным учебным заведениям. Таким образом, формирование сельской образовательной среды шло поступательно и комплексно. Роль сельской школы в повседневной жизни русского крестьянства, в том числе и губерний аграрного Центра России, сложно недооценивать. Несмотря на то, что по итогам Всероссийской переписи 1897 г. только ¼ жителей села считала себя грамотными, для государства, где начальное образование не было всеобщим, это было высоким показателем. К началу ХХ в. большинство крестьянских детей ходило в школу, умело с переменным успехом читать и писать. Это давало возможность для сельских парней получить младшие офицерские чины в армии, должности канцелярских служащих, способствовало вовлечению широких масс населения в политическую жизнь страны, указывало на модернизацию социальных отношений в Российской империи.
The development of education in the Russian Empire in the second half of the XIX century was largely associated with the beginning of the liberal reforms of the 1860s and 1870s. Zemstvo reform contributed to the formation of rural educational environment. It became possible to open primary schools everywhere, not only in the state village, but also in the former owner's settlements. This process was continued in 1880-90s with the massive opening of primary schools under the auspices of the educational activities of the spiritual Department. Parochial and school literacy gave the necessary minimum of knowledge to students, although quite often inferior to the quality of teaching subjects Zemstvo and state educational institutions. Thus, the formation of rural educational environment was progressive and comprehensive. The role of the rural school in the daily life of the Russian peasantry, including the provinces of the agrarian Center of Russia, is difficult to underestimate. Despite the fact that according to the results of the all-Russian census of 1897, only a third of the villagers considered themselves literate, for the state, where primary education was not universal, this was a high indicator. By the early twentieth century most peasant children went to school, could may be bad, but to read and write. This made it possible for rural guys to get Junior officer ranks in the army, clerical positions, contributed to the involvement of the masses of the population in the political life of the country, pointed to the modernization of social relations in the Russian Empire
Клевцова О. В.. ФОРМИРОВАНИЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОГО ПРОСТРАНСТВА В СЕЛЬСКОЙ МЕСТНОСТИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX В. (ПО МАТЕРИАЛАМ ТАМБОВСКОЙ ГУБЕРНИИ)
Данная статья посвящена анализу ситуации в деле народного образования во второй половины XIX века. Объектом изучения в статье является церковно-приходская и земская школа. Территориальными рамками изучения выбрана Тамбовская губерния. Особое внимание уделяется анализу ситуации в деле народного образования на территории Усманского и Липецкого уездов. В статье анализируется позиция губернской земской управы, изучается отношение уездных управ к решению вопроса распространения грамотности среди населения. Была проанализирована работа «Подвижного музея наглядных пособий имени Н. Ф. Бунакова», определена его роль в распространении грамотности среди сельского населения. Активная деятельность сотрудников музея по перепечатыванию книг и их дальнейшего распространения позволила решить проблему дефицита учебной литературы и сделать книги более доступными для жителей сельской местности. В статье проведен анализ статистических данных, изучено содержание постановлений Тамбовской губернской земской управы. В ходе работы были использованы такие научные методы, как повествовательно-описательный, сравнительно-исторический. В качестве источников для написания статьи были привлечены данные Государственных архивов Тамбовской и Липецкой областей, статистические сборники по Тамбовской губернии, сборники постановлений Тамбовского губернского земского собрания, опубликованные источники. Статистические сведения позволили автору проанализировать тенденции в области народного образования. Анализируя данные деятельности уездных собраний Липецкого и Усманского земства, можно заметить, что ее члены, а также местное население активно предлагали различные методы по распространению грамотности, направляли ходатайство в губернскую управу. В ходе работы мы пришли к следующим выводам, что правительство и земские органы власти предпринимали действенные меры для создания народной школы.
This article is devoted to the analysis of the situation in public education in the second half of the XIX century. The object of study in the article is the parochial and Zemstvo school. The Tambov province was chosen as the territorial framework of the study. Special attention is paid to the analysis of the situation in the field of public education in the territory of Usman and Lipetsk counties. The article analyzes the position of the provincial Zemstvo Council, examines the attitude of County councils to the problem of literacy among the population. The work of the N.F. Bunakov’s mobile museum of visualteaching aids was analyzed, its role in the spread of literacy among the rural population was defined. The intense activity of the Museum staff to reprint books and their further distribution allowed to solve the problem of shortage of educational literature and make books more accessible to rural residents. In the article the analysis of statistical data is carried out, the maintenance of resolutions of the Tambov provincial Zemstvo is studied. In the course of the work, such scientific methods as narrative-descriptive, comparative-historical were used. As sources for writing the article, data from the state archives of the Tambov and Lipetsk regions, statistical collections on the Tambov province, collections of resolutions of the Tambov provincial Zemstvo Assembly, published sources were involved. Statistical data allowed the author to analyze trends in the field of public education. Analyzing the data of the activities of the County assemblies of the Lipetsk and Usman Zemstvo, it can be noted that its members, as well as the local population, actively offered various methods for the dissemination of literacy, sent a petition to the provincial Council. In the course of our work, we came to the following conclusions: the government and the Zemstvo authorities took effective measures to create a people's school.
Федотов С. П.. ИСТОРИЯ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ РПЦ И АНГЛИКАНСКОЙ ЦЕРКВИ В 1950-Е ГОДЫ XX ВЕКА
Диалог православных и англикан, история которого берет свое начало в XVIII веке, продолжается и по сей день. За весь период своего развития в диалоге наблюдалась как активизация, так и спад. Активная фаза взаимоотношений Русской православной церкви с англиканами завершилась в 1917 году. Это было связано с началом революционных событий в России, а также разразившейся затем Гражданской войны. Только в 1943 году произошло восстановление взаимоотношений. Активно продолжали развиваться отношения двух церквей и во второй половине 1940-х годов. Такая тенденция присутствовала и в 1950-е годы. На протяжении всего периода общения Русской православной церкви и англикан часто наблюдалась практика, когда их взаимоотношения оказывались инструментом внешней политики. Такая тенденция присутствовала в XIX веке, а затем в начале XX века - в годы перед началом Первой Мировой войны. Связано это было с тем, что между Россией и Великобританией никогда не было однозначного взаимодействия. В условиях обострения отношений между Санкт-Петербургом и Лондоном диалог двух церквей позволял выстроить гибкие внешнеполитические отношения. Такая тенденция наблюдалась в период после завершения Второй мировой войны. Победа СССР над Германией вызвала изменение внешнеполитической доктрины Англии и США. Эти изменения привели к началу «Холодной войны». В условиях противостояния СССР со странами Запада, которые поддержали Англию и США, диалог православных и англикан, как и прежде, стал использоваться в роли инструмента внешней политики. Определение диалога православных и англикан как инструмента внешней политики является только составной частью этого взаимодействия. Реальная сторона взаимодействия Русской православной и Англиканской церквей в 1950-е годы была связана с активным обсуждением объединения двух церквей. Однако даже после серии взаимных встреч в 1955 и 1956 году достичь консенсуса не удалось. Этим отношения православных и англикан не завершились. Обсуждение взаимодействия двух церквей продолжается и по сей день.
The dialogue between Orthodox and Anglican, which history dates back to the 18th century, continues to this day. Over the course of its development, the dialogue has experineced both an increase and a decline. The active phase of the Russian Orthodox Church 's relationship with the Anglicans ended in 1917. This was due to the beginning of revolutionary events in Russia, as well as the Civil War that then broke out. Only in 1943 there was a restoration of relations. Relations between the two churches also continued to develop actively in the second half of the 1940s. This trend was also present in the 1950s. Throughout the period of communication between the Russian Orthodox Church and the Anglican, there has often been a practice where their relations have proved to be a tool of foreign policy. This trend was present in the 19th century and then in the early 20th century - in the years before the outbreak of World War I. Related was the fact that there had never been a clear interaction between Russia and the UK. With the escalation of relations between St. Petersburg and London, the dialogue between the two churches allowed to build flexible foreign policy relations. This trend has been observed since the end of World War II. The victory of the USSR over Germany caused a change in the foreign policy doctrine of England and the United States. These changes led to the beginning of the Cold War. In the face of opposition between the USSR and the countries of the West, which supported England and the United States, the dialogue between Orthodox and Anglican continued to be used as an instrument of foreign policy. The definition of the dialogue between Orthodox and Anglicans as an instrument of foreign policy is only an integral part of this interaction. The real side of the interaction between the Russian Orthodox and Anglican Churches in the 1950s was related to the active discussion of the unification of the two churches. However, even after a series of mutual meetings in 1955 and 1956, consensus could not be reached. This did not end the relationship between Orthodox and Anglican. The discussion of the interaction between the two churches continues to this day.